Валерий Махов - Вне закона

– Он еще, сука, спрашивает! Друзья напиваются вместе. А алкаши – в одиночестве, – с фальшивой тоской заблажил в трубку Крот.

Антон вдруг отчетливо понял, что так просто теперь от Крота не отделаться, и, дабы не быть свиньей, гостеприимно прохрюкал в трубку, чтобы Крот приезжал на дачу.

Надо ли говорить, что уже через пару часов возле дачи вонял и кряхтел дежурный УАЗик.

Смущенная Лена и проклявший свое невольное гостеприимство Антон встречали Дубцова, Костромина и Кротова.

Сержант-водитель отказался и быстро уехал.

Гости достали добытые честным трудом коммерческие закуски и питье.

Все расположились в большой столовой, где гостеприимно горел камин, в больших аквариумах золотые рыбки неторопливо и снобистски поддерживали на очень высоком плаву авторитет и имидж хозяев, которые еще совсем недавно были так счастливы здесь.

В этот вечер все много пили, ели и громко, перебивая друг друга, разговаривали. И как бы ни старались помалкивать о работе, все равно так или иначе к ней возвращались.

Главной темой был маньяк-педофил, за три дня совершивший три нападения на детей. Антон старался не слушать, а Лена, наоборот, была задумчива, сосредоточенна, внимательна. Когда глубокой ночью гости разъехались и Антон снова захотел секса, Лена в первый раз ласково, но настойчиво отказала, сославшись на головную боль.

Ох уж эта женская голова! Она всегда болит как по заказу, не вовремя.

Антон обиделся и заснул, а Лена долго еще лежала, прислушиваясь к его ровному дыханию, и, глядя в потолок, думала о чем-то далеком, своем, страшном.

Ленина стажировка заканчивалась, естественно, назначением в убойный отдел на должность оперуполномоченного. И, к огромному удивлению коллег по работе, Антон, ставший после смерти отца и брата единственным, кроме матери, наследником всех активов в виде движимого и недвижимого и пассивов (в плане репутации), тоже вышел на работу в родной отдел. Мент – это не профессия, это диагноз.

На первом же совещании у Дубцова стало ясно, что все мелко и ничтожно по сравнению с педофилом-маньяком.

Общественное мнение пока удавалось сдерживать, так как убитые дети, мальчики девяти, десяти и одиннадцати лет, оказались беспризорными. Они попрошайничали и были известными токсикоманами. Но от этого их жизни не считались менее ценными. Маньяка нужно было найти и обезвредить.

Дубцов просил оперов напрячь всю свою агентуру, а Лену – хорошо поработать с базой данных, проверить, нет ли там отпечатков пальцев, анализов спермы или слюны педофила.

Антон обзвонил своих верных невидимок и от одного приблатненного рэкетира узнал одну интересную деталь.

Дело в том, что трупы детей обнаружили в подвалах жилых домов. А рэкетир сообщил, что беспризорники говорили, будто перед тем, как пропадали пацаны, там видели ментов, которые якобы проводили облавы на «труболетов».

Антон быстро обзвонил соответствующие службы и выяснил, что в эти дни никаких мероприятий не проводилось. «Так, так, так… Уже теплее», – подумал Антон, постепенно заводясь.

– Елена Сергеевна? – Голос в трубке, мягкий и вкрадчивый, явно принадлежал пожилому человеку. Определитель номера, естественно, не сработал. – Я не ошибся?

– Даже если предположить, что вы не ошиблись, я не верю в любовь с первого звонка. А поскольку вам повезло и ваш номер не высветился, у вас есть шанс выйти из этой истории целым и невредимым. Поэтому забудьте мой телефон, а свои предложения засуньте себе в жопу, если, конечно, ваши геморройные шишки позволят вам эту процедуру.

Закончив свой элегантный словесный спич на этой мажорной ноте, Лена нажала кнопку отбоя и бросила мобилу в шахту бездонной женской сумочки, куда, казалось бы, можно было сбросить молодогвардейцев без ущерба для их здоровья и Лениной репутации.

«Не родись красивой, не водись с болтливой, не возись с сопливой», – пронеслось в Лениной рыжей голове, но тут новый звонок вернул ее к реальности.

Она довольно долго искала телефон, и, пока нашла, звонок умолк. «Видно, не судьба», – подумала Лена. Но судьба в который раз доказала ей, что Судьба!

Звонок прозвучал снова, и взбешенная Лена заорала в трубку не своим, а чужим голосом:

– Тебе что, старый пердун, получать пенсию надоело?! Так я тебя срочно из дома престарелых в хоспис определю! А оттуда не выписывают, оттуда списывают. Потеряйся, мудак, и не звони мне больше!

– Елена Сергеевна, бросьте ваш агрессивный тон, он не очень гармонирует с вашей ангельской внешностью. А увидеться нам все равно придется. Либо вы сами назначите время и место, либо я вызову вас повесткой. Я лицо официальное. Зовут меня Николай Иванович. Фамилия моя Кузнецов. Я начальник одного из отделов СБУ. Речь в нашей беседе пойдет о вас, об Антоне и о вашей другой, не известной пока никому, кроме меня, жизни. Так что выбор за вами. Либо вы назначите место и время, либо я потеряю к вам интерес и отдам материалы в ОСБ.