Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— И что же сталось с глубокоуважаемым супругом?

— Умер. По-видимому, убили.

— А-а-а!

В этом известном на все Афины винном погребке бывала самая изысканная публика. С Макрисом то и дело здоровались. Но он сидел, погруженный в свои мысли.

— О чем задумался? — спросил Делиос.

— Этот тайный брак не выходит у меня из головы.

— А к делу это имеет отношение?

— Пожалуй, нет.

Макрис и впрямь со вчерашнего дня только и думал что о муже Розы Варги. Он, правда, не выяснил ничего определенного. Темный тип, к тому же давно на том свете. Если верить бармену «Роз руж».

— Угадай, куда мы с тобой сейчас пойдем, — вдруг повернулся он к Делиосу.

— Куда?

— Домой к Розе Варги.

— Зачем это?

— Понятия не имею. Но есть у меня такое желание. А вдруг что-нибудь разузнаем?

— Допей сначала узо, — с улыбкой сказал Делиос.

Белый кубик льда таял в высоком стакане. Макрис рассеянно взял стакан и начал поглаживать его своими длинными пальцами.

— О чем опять задумался?

— Да так, — отмахнулся он и стал медленно потягивать узо.

— Э, погляди-ка, — Делиос слегка толкнул его локтем.

Свернув с улицы Букурестиу, к ним приближался фабрикант Каридис — толстый, потный, в шикарном костюме. Не заметив их, он прошествовал мимо.

— К похоронам любовницы готовится, — предположил Делиос.

Они расплатились и ушли. Делиос то и дело искоса поглядывал на своего друга, видя, что того явно что-то мучит.

В час дня Талия Халкья позвонила на квартиру фабриканта Каридиса, который жил на улице Патриарха Иоакима. Открывшая дверь служанка с любопытством посмотрела на пожилую женщину, стоявшую на пороге. Обесцвеченные перекисью волосы, ярко нарумяненное лицо — теперь артистки отказались от нелепой моды размалевывать себя, и потому посетительница производила странное впечатление.

— Что угодно? — спросила служанка.

— Мне нужен господин Каридис.

Молоденькая горничная, в крахмальном переднике и хорошенькой белой шапочке, немного свысока смотрела на эту смешную старуху.

— Вы с ним условились? — поинтересовалась она.

— Нет.

— Сожалею, но господин Каридис собирается обедать, — сказала служанка. — Если вам не трудно, зайдите в другое время.

Старая актриса поняла, что ее выставляют, и просунула ногу в щель приоткрытой двери.

— У меня срочное дело, — заявила она.

— Господин Каридис в это время никого не принимает. — Горничная потянула на себя ручку двери.

— Назовите ему мое имя, и он меня примет, — не сдавалась артистка. — Меня зовут Халкья. Талия Халкья. Дело крайне важное.

Служанка поколебалась немного, но под напором посетительницы в конце концов сдалась. Кто знает, может, хозяин и в самом деле примет старуху? Дело горничной — доложить, кто пришел. Впустив посетительницу в квартиру, она заперла дверь.

— Обождите здесь.

Старая артистка, оставшись одна, осмотрелась. Квартира обставлена богато и со вкусом, что весьма редко для фабрикантов. «Может, обстановкой жена занималась или дети?» — подумала Талия Халкья.

От двери, которую только что чуть не захлопнули перед ее носом, она услышала голос Каридиса, потом женский и чьи-то молодые голоса. «Там вся его семья», — мелькнуло у нее в голове. Она давно знала фабриканта, но впервые пришла к нему домой.

После убийства Розы Варги — прошло уже два месяца — они с Каридисом встречались довольно часто, но у него дома — ни разу. Артистка опять огляделась. Великолепные ковры, картины на стенах, изящные безделушки. «Мешок с деньгами!» — злобно подумала она. И тут вошел толстый фабрикант. Лицо его было красным от гнева. Он поплотней закрыл дверь, ведущую в столовую, и сердито зашептал:

— Зачем вы пришли сюда?

— Мне нужно было вас видеть, — тихо ответила она.

— Нельзя было до вечера подождать? Я же просил не появляться в моем доме.

— Дело не терпит.

Талия Халкья невольно повысила голос. Каридис бросил испуганный взгляд на дверь столовой.

— Потише!

— Вы сами виноваты.

— Что случилось?

— Он опять приходил.

Каридис мгновенно побледнел.

— Чего ему надо? — спросил он, хотя заранее знал ответ.

— Денег. — Халкья злорадно захихикала.

Фабрикант тяжело вздохнул. Деньги, деньги… Сколько же можно!..

— Я же дал ему на той неделе.

Старуха пожала плечами. Та неделя уже прошла.

— Он требует еще. И к тому же в фунтах.

— В фунтах?!

— Да. Он говорит, что…

Она опять повысила голос. Оглянувшись на дверь, Каридис сильно сжал ей руку.