Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— Вы скоро придете? — спросил заместитель.

— Да. Через час, не позже. Сначала загляну в типографию.

— Хорошо.

— И раздобудьте снимки. Старые и новые.

Главный редактор положил трубку. Из чьей-то гримерной донесся встревоженный женский голос. Макрис прислушался. Осторожно заглянул в слегка приоткрытую дверь. Там стоял начинающий актер Арис Димитриадис, которому все пророчили блестящее будущее. Лица женщины не было видно. Она сидела спиной к Макрису. Он остановился будто бы зажечь трубку, и тут до него опять долетел нежный, взволнованный голос:

— Халкья говорит, что была с ней…

— Ну и что?

Трубка уже раскурилась, но Макрис не трогался с места.

— Мне страшно… — продолжала женщина.

— Ну что ты, глупышка!

Актер подошел к женщине и вдруг краем глаза заметил Макриса. Наклонившись к женщине, что-то прошептал. Та испуганно вскрикнула. Журналист спокойно удалился.

Полицейский Бекас ждал, когда немного успокоится сидевшая перед ним ярко накрашенная пожилая женщина. По лицу ее текли слезы, размазывая тушь.

— Какой ужас! Какой ужас! — твердила она. — Бедная Роза! Самая замечательная женщина в нашем театре!

Это была Талия Халкья, старая актриса Национального театра, исполнявшая характерные роли. Она всегда театрально и преувеличенно выражала свои чувства, но на этот раз выглядела искренне расстроенной. Роза Варги была ее подругой.

— Итак, — сказал Бекас, — вы первая обнаружили убитую?

— Да.

— Когда это было?

Женщина вытерла слезы.

— Что-нибудь без двадцати — без четверти десять.

— В это время вы услышали крик?

— Нет. Чуть раньше. Моя уборная третья по коридору, а ее — пятая, за углом. Дверь Розы из моей не видна.

— А чья четвертая?

— Элены Павлиди. Угловая.

— Ну хорошо. Вы услышали крик, а потом?

— Я гримировалась, и вдруг крик. Голос был Розин, но слов не разобрать. Я ничего такого не подумала: она ведь — как бы это сказать? — немного вспыльчива, вот я и решила, что кто-то опять вывел ее из себя.

Глаза полицейского на секунду оживились.

— Кто же мог вывести ее из себя?

— Человек, который говорил с ней.

— Стало быть, кто-то говорил с ней?

— Да. Стоя в дверях.

— Кто же это был?

— Не видела. Я же вам объяснила: ее гримерная за углом.

— Но голос-то вы слышали.

— Еле-еле. Он говорил тихо.

— Кто же это, по-вашему, был?

Женщина со вздохом поднесла платок к глазам.

— Так кто же? — спокойно, но твердо повторил Бекас.

— Арис Димитриадис, — выпалила она.

— Кто такой?

— Самый красивый актер в нашем театре… Бедная Роза! — Она опять поднесла платок к глазам. — Я ее предупреждала: не надо… Но что с ней поделаешь?.. Своевольная была, сумасбродная.

— А что «не надо»? — невозмутимо спросил полицейский. — Разговаривать со своим коллегой?

— С э т и м коллегой.

— Почему?

Талия Халкья сокрушенно вздохнула.

— Не лучше ли теперь все забыть: бедняжку Розу ведь не вернешь.

— Лучше не забывать, — с улыбкой возразил Бекас. — Почему не следовало разговаривать именно с н и м?

— Потому что из-за него у Розы были неприятности. Понимаете?..

Бекас ничего не понимал, но не подавал виду.

— Он такой красавчик, — продолжала старая артистка, — а Розе нравились смазливые мальчики. Она с ним кокетничала. Два раза водила его к себе домой. И тогда произошла стычка с Нелли.

— С какой Нелли?

— Нелли Карзи. Неужели вы не видели ее в «Гамлете?» Она играла Офелию.

— Нет.

— Много потеряли.

— Да-да, конечно… Ну, так что же произошло между Розой Варги и этой Нелли?

— Они поссорились. Нелли потребовала, чтобы Роза оставила Ариса в покое, а та в бешенстве ее ударила. Нелли — невеста Димитриадиса, сами понимаете, пошли сплетни. А влюбленной девчонке долго ли голову потерять?

— И когда произошла эта ссора? — спросил полицейский.

— Вчера.

— Так. Значит, вы слышали, как Роза Варги разговаривала с Димитриадисом, а вскоре донесся ее крик?

— Да. Хотя не уверена. Я же Ариса не видела. Слышала только мужской голос, кажется его. Но я могу и ошибиться. Они разговаривали тихо.

— А что было потом?

Женщина опять заплакала. На слезы она не скупилась.

— Потом я услышала Розин крик, и дверь захлопнулась.

— Она с п е р в а закричала, а п о т о м захлопнулась дверь? Так? — Он в упор посмотрел на артистку.

Слезы Халкьи мгновенно высохли.

— Та-ак, — проговорила она. — А это разве важно?

— Не исключено.