Ханс Русенфельдт - Темные тайны

— Тебе не удалось ее увидеть. Я об этом позаботился.

Правая рука сжалась вокруг бумажника. Себастиан почувствовал, что сейчас заплачет. Скорбь. Уж точно не по отцу. Да и не по матери, хоть он и ощущал известную печаль из-за ничтожности их конфликта по сравнению с последствиями, к которым тот привел. Он оплакивал даже не Лили с Сабиной. Он оплакивал самого себя. Из-за понимания.

— Помнишь, что ты мне сказала, когда мы виделись в последний раз? Ты сказала, что Бог покинул меня. Отвел от меня свою руку.

Себастиан смотрел на фотографию умерших жены и ребенка, на недоделанный памятник, на кладбище в городе, где он вырос и где его никто не знает, никто им не интересуется, никто по нему не скучает. Это относилось и к любому городу. Себастиан вытер щеки тыльной стороной левой ладони:

— Ты была права.

Стуршерсгатан, 12.

Все-таки он тут оказался. Перед большим функционалистским домом. В архитектуре Себастиан совершенно не разбирался и отнюдь к этому не стремился, но знал, что дома к западу от района Иердет построены в стиле функционализма.

Он знал, что в этом доме живет Анна Эрикссон. Мать его ребенка.

Хотелось бы надеяться.

Или?

Себастиан вернулся в Стокгольм почти неделю назад. Он ежедневно ходил мимо дома двенадцать по Стуршерсгатан. Иногда по нескольку раз в день. Однако внутри он пока еще не был. Максимум, на что он решился, это подойти и заглянуть через окно в парадную, чтобы увидеть на внутренней стене табличку с именами жильцов. Анна Эрикссон жила на третьем этаже.

Зайти?

Или нет?

Этот вопрос мучил Себастиана с самого приезда. В Вестеросе вопрос казался более абстрактным. Игрой мысли. Себастиан мог взвешивать за и против. Принимать решение. Передумывать. Снова передумывать. Без последствий.

Теперь же он был на месте. Принятое решение могло стать бесповоротным.

Развернуться и уйти. Или нет.

Объявиться. Или нет.

Он менял решение. Иногда несколько раз в день. Аргументы оставались теми же, что он приводил себе в Вестеросе. Не возникало никаких новых мыслей, никаких новых соображений. Он проклинал собственную нерешительность.

Иногда он прогуливался в район Иердет в полном убеждении, что сразу зайдет в дом, поднимется по лестнице и позвонит в дверь. Тогда случалось, что он даже не заворачивал на Стуршерсгатан.

В другие разы, когда у него и в мыслях не было объявляться, он мог вдруг оказаться перед темной деревянной входной дверью и стоять там часами. Им словно бы управлял кто-то другой. Как будто у него вообще не было права голоса в данном вопросе. Однако на лестницу он не заходил ни разу. Пока.

Но сегодня зайдет. Он это чувствовал. Ему удалось все время держать правильный курс. Он вышел из своей квартиры на Грев-Магнигатан и двинулся по Стургатан. Свернул направо к улице Нарвавеген, дошел до площади Карлаплан, миновал торговый центр «Фельтёверстен», пересек Вальхаллавеген и оказался на месте. Прогулка заняла менее четверти часа. Если Анна Эрикссон жила здесь и тогда, когда ребенок был маленьким, они, возможно, встречались в «Фельтёверстен». Его ребенок вместе с матерью, возможно, стоял перед ним в очереди к мясному прилавку. Эти мысли занимали Себастиана, пока он стоял на улице, глядя на дом двенадцать по Стуршерсгатан.

Начинало смеркаться. День выдался прекрасный, почти по-летнему теплый.

Сегодня он объявится.

Сегодня он поговорит с ней.

Он наконец решился.

Себастиан пересек улицу и направился к двери. Как раз когда он стал размышлять над тем, как ему войти, внутри из лифта вышла женщина лет тридцати пяти и двинулась к выходу. Себастиан воспринял это как знак того, что ему действительно суждено встретиться с Анной Эрикссон именно сегодня.

Он подошел, как раз когда женщина выходила на тротуар, и придержал закрывавшуюся за ней дверь: — Здравствуйте, спасибо, какая удача.

Женщина едва удостоила его взглядом. Себастиан вошел в дом, и дверь с грохотом захлопнулась. Он снова взглянул на табличку с именами жильцов, хотя уже знал, что там написано.

Третий этаж.

Себастиан подумал было поехать на лифте, расположенном в центре дома внутри черного квадрата из стальной сетки, но отверг его. Ему требовалось как можно больше времени. Он почувствовал, что сердце забилось быстрее, а руки вспотели. Он нервничал. Такое с ним случалось нечасто.

Себастиан стал медленно подниматься по лестнице.

На третьем этаже имелось две двери. На одной из них он увидел фамилию Эрикссон и еще одну. Секунду на то, чтобы собраться с мыслями. Он закрыл глаза. Сделал два глубоких вдоха, а потом подошел и позвонил. Ничего не произошло. Себастиан испытал почти облегчение. Никого нет дома. Он попытался, но никто не открыл. Он ошибся. Значит, им вовсе не суждено встретиться — ему и Анне Эрикссон. Во всяком случае сегодня. Себастиан уже собирался повернуть обратно, но тут услышал в квартире шаги, и секундой позже дверь открылась.