Ханс Русенфельдт - Темные тайны

— Как давно вы знали?

Ульф сощурился против вечернего солнца и посмотрел на Себастиана с откровенным удивлением:

— Как давно я знал что?

— Что ваша жена состояла в связи с Рогером Эрикссоном.

Себастиан увидел, как Ульф на мгновение выпучил от изумления глаза. На его лице отразились шок и недоверие. Еще не успев полностью совладать с выражением лица, Ульф опустил глаза:

— Ну-у… некоторое время…

Себастиан остановился. Замер всем телом. Он сообразил, что именно только что увидел. Человека, которого огорошили. Совершенно. Полностью. Человека, который до того, как Себастиан открыл ему глаза, не имел ни малейшего представления о том, чем занимались его жена и лучший друг сына.

— Тут что-то не так, — молниеносно сообщил остальным Себастиан.

Торкель остановился. Ульф и Харальдссон тоже. Ульф по-прежнему смотрел прямо себе под ноги.

— Что ты сказал?

— Он ни черта не знает!

Себастиан поспешно подошел к Торкелю.

— Что такое? О чем ты говоришь?

Себастиан уловил значение собственных слов, только когда произнес их вслух:

— Это не он.

Прежде чем кто-нибудь успел среагировать, раздался выстрел и крик. Себастиан повернулся к Ульфу и увидел, как Харальдссон схватился за грудь и рухнул на землю.

— Оружие!

Урсула бросилась вперед и одним движением утащила истекающего кровью Харальдссона за припаркованную машину «рено», в безопасное место. Торкель среагировал столь же быстро: резко оттолкнув Ульфа Странда на расстояние, недосягаемое для выстрелов, он пригнулся и бросился следом. В несколько секунд все покинули ведущую к дому дорогу. Себастиан использовал эти секунды для того, чтобы быстро оглянуться на дом. Из окна на втором этаже, уже раньше привлекшего его внимание, торчал ствол ружья. За ним виднелось бледное молодое лицо.

— Себастиан! — закричал Торкель.

Себастиан на мгновение задумался о том, что остальные действовали инстинктивно и благодаря приобретенным за годы тренировок навыкам незамедлительно позаботились об укрытии. Сам же он по-прежнему стоял на дороге, прямо на виду. Он снова взглянул на окно второго этажа и увидел, как дуло ружья смещается немного влево.

К нему.

Он побежал.

Бросился к дому, к входной двери. Пробежав несколько шагов, Себастиан услышал, как пуля ударилась о камни у него за спиной. Он прибавил скорости. В дверях перед ним возникла какая-то фигура: Ванья, с пистолетом в руках.

— Что происходит?!

Себастиан был почти уверен, что находится настолько близко к дому, что под таким углом попасть в него нельзя, но предпочел не рисковать и не останавливаться, чтобы ввести Ванью в курс дела. Он бросился в прихожую, в безопасное место. Ванья молниеносно оказалась рядом.

— Себастиан, что происходит?

Себастиан тяжело дышал. Сердце бешено колотилось. Пульс отдавался в ушах. Не от напряжения, просто он, вероятно, за последние пятнадцать секунд использовал годовую норму адреналина.

— Он наверху, — едва переводя дух, ответил Себастиан. — С ружьем.

— Кто?

— Юхан. Он подстрелил Харальдссона.

Они услышали шаги на втором этаже. Ванья развернулась и быстро направила пистолет на лестницу. Никто не вышел. Шаги стихли.

— Ты уверен?

— Я его видел.

— Зачем ему понадобилось стрелять в Харальдссона?

Себастиан пожал плечами и вытащил дрожащими руками мобильный телефон. Набрал номер. Занято. Себастиан сбросил звонок, снова набрал номер. По-прежнему занято. Он решил, что Торкель звонит, чтобы вызвать подкрепление.

Вооруженное подкрепление.

Себастиан попытался собраться с мыслями.

Что ему известно?

Наверху подросток, только что выстреливший в полицейского. Подросток, который, по словам его матери, уже и раньше отличался психической неуравновешенностью. Возможно, он действовал импульсивно, увидев, что они отнимают у него отца. Возможно, он каким-то образом причастен к убийству Рогера Эрикссона и теперь чувствует, что весь его мир рушится.

Себастиан двинулся в сторону лестницы. Ванья остановила его, упершись ему рукой в грудь:

— Куда ты?

— Наверх. Я должен с ним поговорить.

— Нет, не должен. Подождем подкрепления.

Себастиан сделал глубокий вдох.

— Ему шестнадцать лет. Он напуган и заперся у себя в комнате. Если он увидит чертову массу полицейских и почувствует, что у него нет выхода, то направит ружье на себя.

Себастиан устремил на Ванью серьезный взгляд:

— Я не хочу, чтобы это было на моей совести. А ты хочешь?