Алексей Макеев - Церковный вор

– Черт возьми, непонятно, что могло произойти, – негромко, как бы рассуждая вслух, но, тем не менее, обращаясь ко мне, проговорил Егор. – У этого Коронеля в рюкзачке были фаеры, наверняка и фейерверки какие-нибудь. Но они не могли так взорваться, чтобы рухнула скала…

– Откуда ты знаешь, что у него там в мешке было? – перебил его Михаил Березин. – Может быть, и взрывчатка какая-нибудь. Пиротехник же…

– Это во-первых, – подхватил я, – а во-вторых, Егор, не забывай, что пещера закрыта для туристов из-за ее аварийного состояния, возможно, именно в этом месте уже давно грозила рухнуть глыба, и небольшого взрыва хватило для того, чтобы она упала.

– Мы выберемся отсюда? – шмыгнув носом, совсем по-детски спросила Валерия.

– Конечно, – тоном неунывающего человека сказал я, хотя, честно говоря, не очень-то был уверен, что нам удастся отсюда когда-нибудь выбраться.

– Да ты не волнуйся! – поддержал девушку Егор. – Если есть в пещеру вход, значит, есть из нее и выход. Выберемся отсюда. – Он, видимо, собирался добавить «когда-нибудь», но вовремя спохватился: «когда-нибудь» – это не самая ближайшая перспектива.

Не знаю, успокоили ли слова Егора девушку или нет, во всяком случае, спотыкаться и шмыгать носом она не перестала.

Вход в следующий зал был прямым, без коридора, и представлял собой неровный провал метра два на два. Мы ввалились в него и, осматриваясь, остановились. Этот зал был, пожалуй, самым красивым из тех, что мы прошли, – куполообразный, высокий, сказочный. Его стены покрывало тончайшее кружево хрупких кристаллов. То тут, то там торчали столбики сталагмитов, причем некоторые большие – метра по полтора высотой. Сверху свисали сталактиты, сбоку, в дальнем конце зала, в самом низком месте образовалось озерцо с прозрачной водой, дно которого было покрыто кремовым илом. Можно было бы полюбоваться и повосхищаться этим чудом природы внутри горы, если бы не недавний трагический случай, произошедший с Константином Коронелем.

Мы разбрелись по залу в поисках выхода, ползали по нишам, забирались в самые отдаленные уголки, но если в пещере и был какой-то выход, то только не в этом зале. Несолоно хлебавши, мы были вынуждены вернуться в тот зал, где под глыбой остался лежать наш экскурсовод. Из него вели еще два коридора, один из которых оказался таким узким, что протиснуться в него практически было невозможно.

– Давайте я один пойду на разведку, – предложил Егор. – Если коридор не имеет выхода, нет смысла всем протискиваться в него, а потом выбираться наружу. Так что вы подождите пока здесь, а я попробую пройтись, исследовать его.

Предложение было разумным, мы остались в зале, а он, подсвечивая себе фонариком, стал удаляться. Воцарилось тягостное молчание, каждый думал о том, сумеем ли мы выбраться из пещеры или нет.

Я попытался разрядить обстановку, вспомнив небезызвестного героя Марка Твена.

– Ситуация мне напоминает ту, в которой оказались Том Сойер и Бекки Тэтчер. Помните, как герои детской книжки заблудились в пещере?

– Да, хороший роман, – поддержала меня Смольникова, которая так и не отходила от Сильвестрова, очевидно, чувствуя в нем силу и поддержку.

А он вдруг зло произнес:

– Хватит чушь пороть, и без тебя тоскливо.

Честно говоря, я не привык, чтобы со мной так разговаривали мужики, да еще в присутствии дам.

– Но-но, дядя, осторожно на поворотах, – ответил я грубо, давая понять, что я не «ботаник», на которого можно прикрикнуть, а человек, способный постоять за себя. По моему тону Николай это понял и ничего мне не ответил.

Мы снова сидели в полной тишине, дожидаясь Егора, пока наконец не раздались его осторожные шаги – парень в целях экономии аккумулятора возвращался в темноте уже изведанным им маршрутом.

– Ну, что там? – нетерпеливым голосом поинтересовалась Мария Тропинина, когда наши глаза, привыкшие к темноте, различили смутный силуэт Теплякова.

– Даже не знаю, что сказать, – озадаченно произнес Егор и остановился.

– Говори как есть, – грубовато, в своей обычной хамоватой манере потребовал Сильвестров. – Мы все люди взрослые, поймем, что к чему.

– Там, в общем, комната какая-то, – продолжал мяться Егор, – ну, а в ней… – он кашлянул.

– Говори, – потребовал Николай.

Тепляков целую минуту молчал, раздумывая, как приступить к отчету о своем обследовании коридора, потом выдавил:

– В общем, скелет там.

– Что?! – В один голос воскликнули сестры Аксеновы и Александра Смольникова.