Анна и Сергей Литвиновы - Многие знания – многие печали. Вне времени, вне игры (сборник)

Варвара сама раскрываться не спешила, но мальчишку на тему Сырцова навела. Известно, что мужчины охотнее всего говорят о своей работе (когда она их интересует). А к девушке, проявляющей интерес к их занятию, парни проникаются неизъяснимой симпатией. Заодно кое-что можно узнать о ее главном объекте – футболисте. Может, что-то ускользнуло от нее, когда она готовилась к поездке и Интернет штудировала?

Андрюша разорялся, распушал хвост – и в ресторане, и потом, в ее мягком вагоне. Юный журналистик в гости к себе ее звать не стал: он путешествовал в мужском купе на четверых. Набился Варю до купе провожать:

– Считается, что Игоря Сырцова футбольный агент по фамилии Кавун открыл. Я у него интервью брал. – Юноша прихвастнул, он лишь читал то интервью с агентом. – Короче, Кавун рассказывал, что увидел Сырцова совсем случайно. Приехал в Благодатный на свадьбу друга – а его на футбол затащили. Играла команда местного химкомбината, а в ней паренек семнадцатилетний. Кавун заинтересовался: как фамилия? – Сырцов. И Игорь сразу на себя его внимание обратил. То парочку защитников облапошит, то точный пас отдаст, то сам в «девятку» вколотит. Сложившийся мастер! Два мяча он забил, голевую передачу отдал, комбинатовская команда в итоге победила, четыре – два, и ясно было: на девяносто процентов это Игорька победа. А на следующий день Кавун Сырцова дома нашел и контракт подписал, что станет его агентом.

– То есть будет интересы Сырцова представлять?

– Ну да! Однако даже сам Кавун смог семнадцатилетнего парня только в камышленскую городскую команду пристроить. А та играла тогда во втором дивизионе. Зона Северо-Восток, поездки на автобусе в Архангельск, Мурманск, Петрозаводск, Кострому… Трудно в таких условиях пробиться. Игры на ужасных полях, второсортные гостиницы, питание в столовках. Вдобавок Сырцова, как с молодыми часто бывает, по первости тамошние звезды областного масштаба прессовали. Даже темную, говорят, устраивали и на поле мяч не давали. А футбол игра командная.

– И как он их переупрямил?

– Игрой, – пожал плечами журналист. – В их зоне молодежка из Питера играла. Раз они приезжают в город на Неве, выходят на поле. А на такие игры знатоки-болельщики ходят. И вот Игорек получает мяч в центре – это его первое касание было – и сам тянет снаряд к штрафной площадке: одного обходит, третьего, пятого… Потом бац в «девятку», и гол. А знатоки на стадионе, хоть за питерскую команду болели, после того как мяч у камышленцев оказывался, начинали скандировать: «Сырцову давай! Сырцову!» Ну, и послушались ветераны, начали на Игорька играть, мячом делиться. Выиграли тогда. Игорь еще две плюхи забил. Тебе интересно?

– Да. – Варе и впрямь интересно было: ведь сейчас Сырцов стал ее работой.

– В первый раз такую девушку встречаю, чтоб ей ненаигранно был футбол интересен! – восхитился парень. – Продолжаю о Сырцове. Долго ли, коротко ли, перестали старожилы Игорька игнорировать, стали мячами подпитывать. И команда сразу вознеслась, до того шла на двенадцатом месте, а с новым центрфорвардом едва в первую лигу не выползла, второй стала в зоне. А в следующем сезоне в одну четвертую кубка страны вышла – прямо на петербургский «Всполох». Игра должна была в Камышле проходить. Тогда Кавун опять подсуетился, развел бурную деятельность, всех заинтриговал – и вытащил на матч главного тренера нашей футбольной сборной, самого дона Орасио Оливейра. Чуть ли не билет сам ему оплатил и забронировал единственный президентский номер, который был в тамошней гостинице. Делать нечего – приехал дон Орасио в Камышль, пошел на игру. Сырцову, конечно, сказали, что сам тренер сборной на матче, и ради него. Он, вдохновленный высочайшим вниманием, на поле чудеса творил. Один мяч забил, два изумительных голевых паса отдал. Камышль тогда победил три – два, в следующий круг вышел. А Оливейра на следующие сборы Игорька позвал. Первый случай в истории, когда пригласили в сборную России игрока из второй лиги.

Тут Варвара зевнула: не потому, что и вправду сильно спать хотела – но пора бы и честь знать, завтра в полшестого вставать.

Юноша воспринял это как приглашение и немедленно полез целоваться.

– Руки быстро убрал! – скомандовала Кононова по-армейски.

Тот отдернулся.

Варя насмешливо спросила:

– Тебе сколько лет? Девятнадцать?

– Двадцать один, – приврал юнец.

– А мне двадцать девять, – тоже приврала Варвара, уменьшив себе возраст на те же самые два года, которые приписал себе журналистик.