Наталья Александрова - Звезда Ассирийского царя

– Ты хочешь сказать, что они, что это он с ней… она с ним?

– Да ничего я не хочу сказать! – рассвирепела Юлия. – Мне-то какое дело, я их обоих в глаза не видела!

– Да за каким бесом ему это надо, они сто лет знакомы! – заорал Иван. И тут же осекся, потому что в дверях стоял Ежик.

– Мама, я есть хочу! – сказал он и отвернулся от Ивана, потому что обиделся: тот обещал ему, что никуда не уйдет и они будут пускать машину, а сам целый день где-то пропадает.

– Ой, я что купил! – Иван втащил в кухню два пакета.

Были там салаты в прозрачных контейнерах, и колбаса «в шашечку», и целый кусок запеченной свинины, и коробка пирожных, и специальные детские конфеты с картинками, и шоколад, и апельсины, а еще целый мешок разных чипсов, кукурузных палочек, леденцов и разноцветных жевательных мармеладок.

Ежик издал боевой крик индейцев айдахо и набросился на мешок.

– У него же диатез, ему нельзя… – слабо протестовала Юлия, но ее никто не слушал.

Было так хорошо сидеть на кухне за столом, и есть, и неторопливо разговаривать о пустяках, и смеяться вместе с Ежиком, и не думать о том, что будет завтра.

Машину запустить так и не успели, Ежик едва не заснул прямо за столом. Иван отнес его в кроватку, потом пошел к себе. Теткин камень он спрятал в пустой спичечный коробок и убрал в тумбочку, которая стояла возле кровати.

Утром спали долго, потом позавтракали остатками вчерашнего пиршества, после чего Иван засобирался. Юлия пробовала его отговорить, но не удалось.

– Я должен, – сказал он, – я должен выяснить наконец, кто убил мою жену. А для этого нужно поговорить с Борисом. Уж он-то знает, он мне за все ответит…

На это возразить было нечего.

После его ухода Юлия занялась хозяйством, потом позвонили из бассейна и спросили, в какую Ежик будет ходить группу. Освободилось место с очень удобным временем – как раз после дневного сна. Юля обещала привезти сына сегодня же.

Она жарила котлеты в кухне, когда услышала в коридоре какую-то возню. Она решила, что Иван что-то забыл и вернулся, выглянула в полутемный коридор и спросила:

– Вань, ты?

И тут же по силуэту возле дверей поняла, что это не Иван. Иван занял бы полкоридора.

Щелкнул выключатель, и Юля увидела возле двери Алексея.

На лице бывшего мужа было выражение наигранной обиды.

– Вот, значит, как? – проговорил он ненатуральным высоким голосом. – Уже, значит, Ваня? Уже, значит, на «ты»?

– Ты что? Что ты несешь? – начала было Юля, но тут же рассердилась на себя за то, что оправдывается, обороняется, то есть делает именно то, на что рассчитывал Алексей.

– Ты вообще зачем пришел? – проговорила она зло. – Деньги принес? Если принес – давай!

– Деньги? – При упоминании денег Алексей поскучнел и утратил кураж. – Ты понимаешь, сейчас у меня денег нет, но мне заплатят буквально завтра, и тогда я непременно принесу…

– Вот тогда и приходи! – рявкнула Юля и шагнула вперед, тесня Алексея к дверям. – Если деньги дадут завтра – приходи послезавтра! А сейчас вали отсюда, нечего тебе здесь делать! Ты мне алименты за полгода должен!

– Юлечка, подожди… – залебезил Алексей. – Зачем ты так… ведь мы с тобой… ведь у нас… может быть, мы попробуем еще раз?..

– Что-о? А ну, пошел отсюда! – Юлия сделала еще шаг, но в это время за ее спиной появился Ежик.

Он стоял возле двери, держась за перильца, которые смастерил Иван, и удивленно смотрел на Алексея.

– Папа? – проговорил он. – Ты мне что-нибудь принес?

– Принес! – Алексей оживился, оттеснил Юлию, вытащил из кармана дешевую пластмассовую машинку, опустился на колени и протянул игрушку сыну. – Смотри, какая хорошая машинка!

Юля закусила губу. Она хотела вышвырнуть Алексея прочь из квартиры вместе с его грошовой подачкой, но не хотелось пугать ребенка, к тому же Ежик уже взял машинку. Он наклонился, поставил ее на пол и попробовал покатать. У машинки тут же отвалилось колесо.

– Сломалась! – разочарованно проговорил мальчик. Губы его задрожали.

– Подожди, я сейчас… я починю… – засуетился Алексей, схватил игрушку и попытался приделать колесо на прежнее место, но оно снова отвалилось.

– Ничего, – протянул Ежик, успокаиваясь, – дядя Ваня починит! Он так хорошо другую машинку починил – она и ездит, и светится, и поворачивает куда угодно, и музыка играет… хочешь, я тебе покажу?

– Что? – В голосе Алексея снова зазвучало праведное негодование, он уставился на Юлию прокурорским взглядом. – Уже дядя Ваня? Мало того, что ты водишь сюда каких-то посторонних мужчин, так ты доверяешь им… ему… моего ребенка?