Мария Жукова-Гладкова - Звезда среди ясного неба

— И вам пришла в голову мысль устроить рекламную акцию с усыновлением маленького узбека Аглаей?

Бергман кивнул.

— Я забрал сюда Нину Степановну, она занималась ребенком, ко мне они часто приезжали… Нехорошо так говорить, но я рад, что все так сейчас разрешилось и Нина Степановна теперь будет здесь жить постоянно с моим сыном. Я уже, честно говоря, задумывался, что делать дальше. Мальчик-то растет! Нина Степановна не смогла бы его в самое ближайшее время удерживать в комнате. Я даже предположить не могу, как Аглая отреагировала бы, если бы ребенок забежал к ней в спальню, что-то сломал, разбил… Я бы, конечно, что-то придумал… Но в смерти Аглаи для меня есть и плюс…

— Но не вы же ее убили, — заметила я.

— Да мне такое в голову не приходило! — воскликнул Бергман, но тут же успокоился: — В любой, самой ужасной ситуации есть что-то положительное. Только это положительное нужно увидеть. Смерть Аглаи для меня, как продюсера, полный кошмар. Ведь столько проектов уже было начато! И ведь ее никем не заменишь! Это же не одинаковые «поющие трусы» в девчоночьей группе… Никакого двойника народу не подсунешь. Второй Аглаи нет и быть не может. Ладно, решим и этот вопрос.

— А как отреагировали родители Анечки на беременность дочери? — вернулась я к предыдущей теме. — И не захотят ли они сейчас или в недалеком будущем получить внука?

— Они погибли в автокатастрофе.

Я пораженно посмотрела на Бергмана. Он кивнул.

— Ани тогда не было в городе. Она как раз собиралась стать матерью, так что я ей ничего не говорил до возвращения в Петербург. Я как раз оформил над ней опекунство. Поэтому мне было проще и записать ребенка на себя… Сейчас, как ты знаешь, она учится в Англии, а дальше видно будет. Захочет там остаться — помогу, захочет вернуться и жить здесь — тоже помогу. У нее здесь квартира и дача. Я все юридически переоформил, то есть, конечно, не я сам, а адвокаты, но все сделано как надо.

— А тогда?

— О беременности объявлял я, только взял с Ани слово, что она никому и никогда не признается в моем отцовстве — за то, что я решу все проблемы. Родителям мы это представили так, что она пришла ко мне, как к взрослому другу семьи, с которым у нее всегда были доверительные отношения и который способен решать вопросы. В отличие от ее родителей. Мать рыдала, отец сказал, что надо рожать (что меня, признаться, удивило) и спросил, что я собираюсь сделать.

Петр Аркадьевич вздохнул и продолжил рассказ. К тому времени (а родителям сообщение делалось через несколько дней после того, как будущий отец узнал о планируемом появлении на свет своего пятого ребенка) у него уже был готов, так сказать, черновой план. Он договорился с Ниной Степановной, которая позвонила как раз вовремя — просила о любой работе. Бергман уже прорабатывал мысль о маленьком узбеке. Аня уехала, документы из школы забрали, сказав, что она едет учиться за границу.

— Родители к ней приезжали?

Петр Аркадьевич покачал головой.

— Далеко, неудобно и дорого — они были совсем не богатыми людьми. Это в советские времена ученые хорошо зарабатывали, а в наше время эти люди далеки от высокого уровня жизни. Они же не с мировыми именами. Я ездил два раза и честно тебе скажу — про себя много ругался матом. Туда же не так просто добраться! А условия… Наташа, я же комфорт люблю, я привык к комфорту. Я не знаю, как в тех местах люди живут!

— А Аня не скучала по родителям? Все-таки молоденькая, беременная девушка, впервые уехала из дома надолго.

— Нина Степановна окружила ее такой заботой, о которой она и мечтать не могла. Ее мать не баловала лаской. Мать была поглощена наукой. Отец звонил довольно часто. С другой стороны, Аня не очень удивилась, когда отец прекратил звонить. И ведь у нее появились новые подружки, она как-то быстро приспособилась к новой жизни. И в Англии она быстро приспособилась. Она молодая, она хочет другой жизни, не той, которой жили ее родители. Сейчас встречается с одним весьма обеспеченным англичанином. Он — финансовый консультант, конечно, старше ее, но не как я. Ему около тридцати.

— А материнский инстинкт?

— Не проснулся. Она даже не спрашивает про ребенка.

Петр Аркадьевич выпил еще коньяка.

— Теперь ты все знаешь, Наташа. Как ты понимаешь, я не хочу, чтобы эта информация где-то всплыла. Но если полиция будет копать…

— Зачем?

— А кто их знает-то?! Они же часто хватаются за соломинку. Я очень надеюсь, что по записи с камер видеонаблюдения удастся вычислить убийцу…