Ольга Завелевич - Бриллиантовый шепот

Началась Первая мировая война. К этому времени, Сергей Георгиевич уже служил в чине подполковника в оперативном отделе Восточного фронта. Он участвовал в боях, снова был ранен, получил звание полковника. Своими глазами видел и победы и поражения, стойкость солдат и трусость. С самого начала войны, он был убежден, что России не нужна эта война, что союзники используют русских солдат и офицеров как пушечное мясо, но воевал, повинуясь присяге и чувству долга. А потом началось самое страшное – полное разложение армии. Корунова это не удивляло. Генералы, озабоченные, в основном, внутренними дрязгами, сам Верховный Главнокомандующий мало что понимающий в современных военных действиях, затяжная позиционная война в залитых водой окопах, голод среди солдат, отсутствие нормального обмундирования – все это служило замечательно унавоженной почвой для агитаторов, призывающих бросать оружие и брататься с врагом. Бросали и братались, занимались меновой торговлей и просто дезертировали.

Конец 17-го – начало 18-го года Корунов вспоминал с особым отвращением. То заключали перемирие с немцами, то вновь начинались боевые действия. Пользуясь временными затишьями, немцы успешно продвигались на восток, захватывая практически без боя территории и населенные пункты. Части царской армии, полностью деморализованные антивоенной пропагандой, бежали, бросив оружие или продав его противнику, отдельные разрозненные отряды вновь сформированной Красной гвардии не могли оказать немцам никакого сопротивления.

Кончилось все Брестским миром. Сергей Георгиевич понял, что больше он не нужен ни отечеству, ни армии, то есть двум понятиям, которым он честно служил всю жизнь. Его просто вышвырнули со службы, а, заодно, и из жизни. Вернувшись через месяц в Москву, он поселился в небольшой квартирке, принадлежавшей еще его родителям.

Бывший офицер оказался без средств к существованию. Неделю прожил на небольших запасах продуктов и обесценившихся денег, но что делать дальше, не мог решить.

Для военного, не имеющего никакой гражданской специальности существовало лишь два пути. Можно было идти служить в формирующуюся Красную Армию, что сулило должность, денежное довольствие, продуктовый паек. Взамен от него требовались опыт и знания кадрового офицера. Сергей Георгиевич знал, что некоторые его бывшие сослуживцы служат теперь большевикам, не осуждал их, но себя пересилить не мог. Большевики ассоциировались у него только с агитаторами в его бывшем полку, призывавшими к дезертирству и братанию с немцами, с позорным Брестским миром. Или надо было бежать на Юг, на Дон, где зарождалось белое движение. Но и тут что-то останавливало полковника. Одно дело стрелять во врагов, а совсем другое – в своих же, пусть и глубоко неприятных ему, но своих.

Встреча с Петей внесла еще большую неразбериху в его размышления. Он понимал, что Лидии Петровны и Павла нет в живых, значит надо оставить мальчика у себя. Но и его жизнь висела на волоске. Сделал сегодня первую вылазку в город и сразу понял, что никакая штатская одежда не скроет выправку бывшего офицера – события на базаре это ясно показали. У Корунова и мысли не мелькнуло сдать мальчика в детский дом, однако он понимал, что, в случае угрозы, бежать с ребенком будет гораздо сложнее. А угрозу он чувствовал кожей как любой человек большую часть своей жизни проведший на войне или во вражеском тылу. Пепельница уже переполнилась, дым щипал глаза, но решение не приходило. Рассудив, что утро вечера мудренее, и надо прежде всего узнать, что случилось с Бельскими, Сергей Георгиевич тоже прилег.

Утро началось с хозяйственных забот. Корунов зашел к дворнику и, дав денег и кое-какие безделушки, попросил его жену купить одежду для мальчика и немного еды. Мелкие вещицы пользовались спросом у деревенских жителей. Проникнувшись идеей всеобщего равенства, они претворяли ее в жизнь своими методами. Предметы городского обихода внедрялись в деревенский быт. Антикварная мебель, изящные фарфоровые безделушки соседствовали в избах рядом с деревянными нестрогаными лавками, полатями и грязными лоскутными одеялами. Деревенские красотки щеголяли в городских платьях забывая, правда, что их надо стирать, хоть изредка. Все это добывалось путем натурального обмена на продукты, а иногда – просто грабежом.

Дворничиха вернулась довольно быстро. Принесла ношеную, но еще достаточно крепкую одежду и немного еды. Сергей Георгиевич поставил кипятить воду для чая и зашел в комнату к Пете. Мальчик уже не спал. Корунов присел около него и ласково погладил по голове: