Евгений Сухов - Убойный репортаж

– Володя Коробов? – Я задумался. В принципе это была неплохая идея. – Наверное, он сумеет помочь, только обязательно попросит что-нибудь взамен. Какие-нибудь реальные факты. А предложить ему, кроме своих догадок, пока нечего…

– Все так… – вздохнул шеф.

– А как прошли похороны Фокина? – спросил я.

– Как обычно проходят похороны, так и эти прошли, – немного угрюмо ответил он.

– Речи были?

– Не без того.

– Много говорили?

– Как положено, – дежурно ответил шеф.

– А кто их говорил?

– Базизян говорил, еще какой-то мужик, заместитель директора института по науке, кажется…

– Это такой… Который похож на актера… Как его… Да он во всех сериалах снимается… Крутится на языке…

– Точно! – встрепенулся шеф. – Он самый! А я все голову ломал, кого же он мне напоминает…

– А невесту Фокина вы видели? – не отступал я от босса, стараясь выведать у него про похороны побольше: а вдруг пригодится?

– Видел. Всю дорогу ревела.

– А Бережная ревела? – осторожно спросил я.

– Нет, – качнул головой шеф и строго посмотрел на меня: – И запомни, Маргарита…

– …никого не убивала… Понял, шеф, – закончил я за него и улыбнулся.

Моя улыбка была резиновой.

Нет, скорее пластмассовой…

Через час после разговора с шефом неожиданно позвонила Зоя. Она у меня стояла первой в списке тех, кого я хотел допросить по всей форме. Ну или вроде того…

На ловца и зверь бежит!

– Это Зоя, – сказали в трубке.

Поначалу я ее не узнал и хотел было ляпнуть: «Какая Зоя?» – но хорошо, что она меня опередила и сдержанно пояснила:

– Из лаборатории Фокина…

– Слушаю вас, Зоя, – быстро ответил я.

– Вы не могли бы ко мне приехать? У меня есть что вам сказать… – Она пару мгновений молчала, а потом добавила: – Я уже больше не могу молчать…

– Конечно, – обрадовался я. – Говорите свой адрес.

– Улица Новокозельская, дом четырнадцать, квартира восемь.

– Боже мой, это где? – название улицы я слышал впервые.

– Это Восточный округ. Приезжайте, пожалуйста, поскорее… – Голос ее заметно дрожал.

– Скажите, а вы знаете адреса тех пятидесяти человек, что тестировались вами? – спросил я.

– Разве только несколько, – ответила она, – за которыми я сама заезжала домой.

– А адрес человека, с которым тестирование не получилось, у вас есть? – затаив дыхание, поинтересовался я.

– Кажется, есть, – после недолгой паузы произнесла Зоя. – Так вы приедете?

– Уже еду, – бросил я в трубку и услышал в ответ гудки.

Это только говорится: собрался и поехал. Но в действительности сделать это не так-то и просто: поездку из центра Москвы до восточной окраины, которая некогда была подмосковным поселком, можно приравнять к небольшому подвигу. И все-таки я его совершил!

Приехал быстро, насколько это было вообще возможно. Улицу нашел не сразу. Пришлось некоторое время порыскать среди пятиэтажных близнецов, хмуро посмотривающих на меня тускло освещенными окнами.

Пятиэтажная «панелька» стояла в глубине двора. Я зашел в подъезд, поднялся на второй этаж и позвонил в дверь, но мне никто не открыл.

Я позвонил еще раз и еще. Тишина. Похоже, открывать мне никто не собирался.

«Вышла она, что ли, куда-то»? – подумал я и решил немного подождать. Десяти минут мне хватило, чтобы терпение начало иссякать, и я, сжав руку в кулак, громко постучал. За толстой деревянной дверью было по-прежнему тихо. А это что такое? Дверь вдруг… медленно отошла от косяка…

Я вспомнил, что подобную ситуацию видел во многих детективных фильмах: герой картины или сериала, собираясь допросить свидетеля или просто поговорить с ним, приходит к нему домой, долго звонит, стучит в дверь, и, наконец, она медленно (иногда со скрипом) приоткрывается. Герой осторожно входит в квартиру и обнаруживает труп свидетеля. После чего приезжает оперативно-следственная бригада, сотрудники которой начинают «снимать пальчики», опрашивать соседей и составлять протокол осмотра места происшествия. Вот и я осторожно приоткрыл дверь и тихонько вошел в прихожую, словно опасаясь кого-нибудь разбудить.

Коридор был пуст. Дверь в кухню открыта: на столике стояла недопитая чашка с чаем и лежала надкусанная печенинка. Будто хозяйка только что вышла и вот-вот собиралась вернуться. Но нет, все обстояло иначе. Хозяйке квартиры уже никогда не испить чаю и не доесть печенье: в зале (она же спальня), на разложенном для сна диване лежала, уставившись остановившимся взором в потолок, лаборантка Зоя. И запах… Так же пахло от Рудольфа Михайловича Фокина, когда он грохнулся из-за трибуны на пол. Это был запах горького миндаля…