Анна Данилова - Признания грешницы

Лиза, бросив взгляд на Глафиру, которая без слов ее поняла (потом выяснится, что они обе предположили, что это пришла вездесущая Дина Робертовна, которая по незнанию могла бы легко раскрыть весь их заговор с фиктивным пребыванием в этой квартире Геры), последовала за Шитовым.

Валентин посмотрел в глазок, потом на Лизу, стоящую от него в двух шагах, пожал плечами и открыл:

– Здравствуйте, Дина Робертовна!

Лиза обмерла. Вот только этого действующего лица и не хватало! Пока Шитов стоял к ней спиной, она успела приложить указательный палец к губам, мол, молчите, Дина Робертовна!

В руках Дины был плотно набитый пакет, из которого выглядывало розовое полотенце, вероятно, часть приданого Геры. Беспокойная свекровь решила, что в квартире Шитова явно не хватает женских вещей.

Лиза, мотнув головой Шитову – уходи, – приблизилась к Дине Робертовне:

– Умоляю вас, ни слова о нашем плане. Вы ничего не знаете.

– Да что здесь происходит?

– Вам лучше уйти, понимаете?

– Лиза, что случилось? Не пугай меня! – воскликнула она, и ее голос, коснувшись ушей Геры, находившейся в другом конце квартиры, заставил ту собраться с последними силами, встать с дивана и броситься к свекрови.

– Мама! – Она, босая, птицей пролетела мимо всех и оказалась в объятьях свекрови. – Мама, прошу тебя, пожалуйста. Забери меня отсюда… Я устала, я так хочу к девочкам. Как они? Как Анечка? Катя?

Дина Робертовна посмотрела на Лизу поверх головы Геры, спрашивая ее, как ей быть? Что делать? Что подумать? Она была крайне растеряна.

Лиза метнулась к Сергею:

– Сережа, ты же видишь, Гера ни чем не виновата. Давай уже отпустим ее. Она беременна, к тому же ей пришлось слишком многое пережить… Ну, нельзя ей волноваться, как ты не понимаешь!

Теперь уже Гера, отпрянув от свекрови, бросилась к Мирошкину, подбежала к нему, схватила его за руку:

– Послушайте, мне сказали, что Леву арестовали. Он никого не убивал! Это невозможно. Да и причины у него не было! Он же ничего не знал, ничего! Он и сейчас ничего не знает! Ему нельзя в тюрьму, я вообще не представляю, как он сейчас там, может, его бьют… Господи, это я во всем виновата, нужно было ему все рассказать еще тогда, давно, в Марксе!!!

– Гера, я понимаю ваши чувства… Мы во всем разберемся! А вы… хорошо… поезжайте домой…

Лиза, улучив момент, приблизилась к Дине Робертовне и прошептала ей на ухо:

– Ничего не предпринимайте, главное – ничего ей не рассказывайте, постарайтесь уложить ее спать, а я позже подъеду, и мы обо всем поговорим.

Сергей Мирошкин с озадаченным видом тоже направился к выходу.

Захар между тем загнал Шитова в дальний конец коридора и зашипел ему в ухо:

– А с тобой, сука, мы еще потолкуем… Я за Геру глотку тебе перережу, ты понял меня?! Мразь! Решил воспользоваться моментом, тварь!!!

Он отшвырнул его от себя и быстрым шагом направился к Гере, которая стояла на пороге, прижавшись к свекрови.

– Пойдемте, я отвезу вас, куда скажете, – сказал он, помогая им открыть дверь и поскорее покинуть пропитанную запахом скипидара и человеческой подлости квартиру.

– Захар, мне нужно найти Наташу… – сказала Гера. – Я звоню, но ее телефон не отвечает… Я звонила Эмме, она сказала, что Наташа уже давно выехала, сто раз должна была успеть доехать до города… Господи, когда же все наконец закончится?! И Наташу я вызвала, столько всем причинила беспокойства… Понимаешь, я вся на нервах была. Так страшно стало, я подумала, что он все расскажет Леве…

Они ушли, Сергей Мирошкин, Лиза и Глафира, захлопнув за собой дверь шитовской квартиры (оставив Валю наедине со всеми его обидами, сомнениями и сорвавшимися планами заполучить себе Геру с помощью ложных свидетельских показаний), некоторое время постояли в подъезде, осмысливая услышанное.

– Пойдемте уже на свежий воздух! – сказала Глафира. – Здесь совсем нечем дышать!

– На самом деле, идемте! Лиза, ты все это время молчала… С тобой все в порядке?

– Знаешь, мне так ее жалко, я смотрела на эту бедную девочку, затравленную, испуганную, и у меня сердце сжималось… Если бы Рыбин был жив, у меня бы, мне кажется, тоже рука не дрогнула… А еще я подумала, что если бы Гера рассказала все этому Захарову, там, в Марксе, то и он тоже…

– Думаешь, убил бы?

– Не знаю, но покалечил бы – это точно.

– Предлагаю поехать в какое-нибудь хорошее место и перекусить, – сказал Мирошкин. – Я угощаю!

– И куда же?

– На набережную. Там вам будет и свежий воздух, и Волга, и все тридцать три удовольствия. Признаюсь, и на меня Гера произвела сильное впечатление…