Антон Грановский - Заблудшая душа

Клинков взглянул на него с осуждением.

— Вы христианин? — спросил он вдруг.

— Вроде того, — ответил Корсак.

— И ходите в церковь?

— Иногда.

— Причащаетесь? Едите «тело Христово» и пьете «кровь Христову»?

— Случается. — Глеб усмехнулся. — Понимаю, куда вы клоните.

— Они поклоняются получеловеку-полузверю, которого считают основателем человеческого рода, — спокойно произнес Клинков. — И это не хуже, чем поклоняться Сатане, Бафомету или целому сонму языческих божков. А люди делают это сплошь и рядом.

— Но почему вы сразу мне все не рассказали?

— Я… не мог. — Клинков смущенно отвел взгляд. — Мы все здесь, в городе, опутаны цепями клятв и обязательств. — Он снова посмотрел на Глеба. — Но я ведь вам помогал. Я пытался вам подсказывать, выводил вас на верный путь. Делал все, что было в моих силах. Разве не так?

Глеб не ответил. Библиотекарь говорил правду. Он сделал все, что мог, и, по сути, спас Глеба и Эльзу от верной смерти. Увидев, что Глеб не возражает, Юрий Петрович облегченно вздохнул.

— Как вы думаете, что грозит всем этим людям? — спросил он затем.

Ответить Корсак не успел. Из прихожей донесся переливчатый звонок. Глеб и Клинков повернули напряженные лица в сторону прихожей.

— Мне… открыть? — тихо спросил Юрий Петрович.

— Сперва узнайте, кто это, — ответил Глеб. — Возможно, это из полиции.

Клинков кивнул, поднялся со стула и, слегка ссутулившись, двинулся в прихожую. До Глеба донесся двойной щелчок замка, потом скрип открываемой двери. А затем голос Клинкова.

— Вы к кому?

— Мне нужен Глеб Корсак.

Глеб вскочил на ноги, быстро вышел из кухни и прошел в прихожую.

— Павел! — воскликнул он, увидев смуглое, красивое лицо Базарова.

— Здравствуйте, Глеб Олегович, — поприветствовал его художник.

Клинков вопросительно посмотрел на Глеба.

— Это ко мне, — сказал тот. — Проходи, Павел!

Библиотекарь посторонился, и художник Базаров вошел в прихожую. Остановился перед Глебом, держа руки в карманах замшевой куртки и глядя на него спокойными голубыми глазами.

Клинков выглянул в подъезд, а затем торопливо закрыл дверь и защелкнул замок.

— Проходите в кухню, — сказал парню Юрий Петрович.

Но тот не шелохнулся. Он стоял и пристально, с каким-то странным, мрачноватым интересом разглядывал Корсака. А потом разлепил губы и негромко сказал:

— Вы знаете, что моя мама умерла? Ее убили. Сожгли заживо.

Глеб побледнел. Клинков открыл от изумления рот, а затем хрипло пробормотал:

— Черт…

— Это вы убили ее, верно? — спокойно спросил у Глеба художник.

Корсак перевел дух и попытался взять себя в руки.

— Павел… — заговорил он. — Понимаешь, твоя мама запуталась. Выбрала тьму вместо света. И я вовсе не хотел…

Павел покачал головой.

— Нет, — спокойно сказал он. — Это вы выбрали тьму.

Он вынул правую руку из кармана куртки, и Глеб увидел небольшой черный пистолет, зажатый в его смуглых пальцах.

— Боже! — выдохнул Клинков и попятился к кухне.

Глеб посмотрел на оружие удивленно.

— Павел, ты не понимаешь…

Художник нажал на спуск. Выстрел прогремел негромко и сухо, как отрывистый лай собаки. Корсак, по-прежнему глядя на Павла, прижал руки к багровому пятну, расплывающемуся у него на рубашке чуть пониже груди.

Павел опустил руку и разжал пальцы. Пистолет с глухим стуком упал на ковролин. Парень повернулся, неторопливо подошел к двери, открыл ее и вышел из квартиры.

Глеб пошатнулся, а затем рухнул на руки Клинкову. Библиотекарь, побагровев от напряжения, опустил его на пол. Глеб посмотрел на него помутившимся взглядом и пробормотал:

— Я сам… Сам в себя выстрелил.

— Глеб Олегович, молчите, — взмолился библиотекарь. — Берегите силы.

Глеб посмотрел на пол, нашел взглядом пистолет и протянул к нему руку. Затем коснулся его пальцами, с усилием притянул пистолет к себе и обхватил черную рукоять окровавленными пальцами.

— Вот так, — удовлетворенно прошептал Глеб и закрыл глаза.

Рукописи не горят ( лат .).

Адвокат дьявола ( лат. ).

Не тронь меня! ( лат .)

Сын суки и верблюда! ( лат .)

Древний Зверь-первочеловек, основатель всех великих семейств нашего города и нашего края, мы обращаемся к Тебе! ( нем .)

Мы обращаем к Тебе наши молитвы! Услышь их, древний Зверь-первочеловек! ( нем .)