Эдгар Уоллес: Фальшивомонетчик

— Что вы подразумеваете под «моим тщеславием»?

— Джейн знает или догадывается о том, какую роль вы играли во всем этом деле, — ответил Дональд. — Рано или поздно если не произойдет какого-нибудь чуда, она узнает, что ее отец был одним из агентов самой большой организации фальшивомонетчиков, когда-либо существовавшей в мире. Поэтому вот что я предлагаю: вы пойдете к Питеру и расскажете ему все совершенно откровенно.

— Что же именно? — резко спросил Джон Лейт.

— Что вы являетесь агентом по распространению фальшивых денежных знаков. Скажите ему, что вам нужно уехать на континент и что вы не желаете впутывать в это дело Джейн, причинять ей лишнее горе.

Джон Лейт презрительно скривил губы.

— Вы уверены, что тогда Питер расщедрится? И, вероятно, будете претендовать на свою долю, не так ли? — произнес он. — Разве вы не понимаете, что я — такой же агент, как и вы, и что мы не можем поступать так, как хотим. Я не могу покинуть Лондон без разрешения Ловкача.

Дональд злобно рассмеялся.

— Какая чепуха! — воскликнул он. — Когда дело идет о собственной шкуре! Разве мы с вами не продали бы Ловкача, если бы только знали, кто он? Я, как и, вероятно, вы, нажил уже много денег, но мне этого мало. Я хочу еще. Если нам ничего не удастся получить от Питера, то не забывайте, что Джейн получила сто тысяч фунтов, которые отныне составляют ее собственность. Чутье подсказывает мне, что опасность очень близка, и я предпочитаю быть к тому времени вне пределов досягаемости.

Дональд ушел от Лейта с твердым убеждением, что семена, брошенные им, дадут богатые всходы. Очутившись на улице, он вспомнил, что забыл взять с собой ключи, и с досадой подумал, что его любопытная жена могла воспользоваться ими. Как только Дональд позвонил, Марджори тотчас открыла ему дверь: ему показалось, что она с нетерпением ожидала его.

— Мне было так жутко одной в этом доме! — воскликнула она, глядя на его расстроенное лицо. — Вас можно поздравить с успехом?

— С блестящим! — иронически ответил он и пошел в свой рабочий кабинет.

Дональд заметил, что ключи, оставленные им, лежали на прежнем месте и положил их в карман.

— Посыльный принес письмо, — сказала Марджори. — Если бы вы меня не бранили за то, что я вскрываю ваши письма, то я непременно прочла бы его. Мне кажется, что оно очень важное.

С первого взгляда Дональд понял, что оно действительно важное: лишь один человек писал ему на этой толстой бумаге. Он с нетерпением вскрыл письмо, предварительно послав жену в погреб за бутылкой шампанского. В конверте оказался еще один конверт, а в нем третий. Видно было, что отправитель письма принимал все возможные меры предосторожности: на каждом из конвертов было крупными буквами напечатано на пишущей машинке имя Дональда с припиской: «Конфиденциально». Письмо было также напечатано на машинке, и на нем не было ни адреса отправителя, ни подписи. Дональд внимательно прочел его: это было длинное послание для человека, который писал всегда короткими фразами. К письму был припечатан красным воском маленький ключик. Дональд еще раз прочел письмо и подумал, что вечер мог принести еще много неожиданного. Он положил ключик в карман, сжег письмо и тщательно размешал золу.

В этот момент вошла Марджори с бутылкой шампанского и двумя фужерами.

— Вы сжигаете вашу тайную корреспонденцию? — улыбаясь, спросила она.

Обычно он не преминул бы ответить на это замечание какой-нибудь резкостью. Вместо этого Уэллс ласково улыбнулся ей в ответ. Но когда Марджори стала наливать вино, он с удивлением заметил, как сильно дрожит ее рука.

— Вы нервничаете? — спросил он.

— Я и сама не знаю, почему разволновалась, — ответила Марджори.

— Не нужно нервничать. Между прочим, вот письмо, которое вы написали под мою диктовку.

Он вынул из кармана письмо, адресованное Питеру, и бросил его в огонь. Дональд не заметил, насколько этим была обрадована Марджори.

Они пообедали вместе. В восемь часов Дональд вышел из дому. Она видела из окна, как он поймал такси и уехал.

Марджори облегченно вздохнула: в любой момент Дональд мог открыть сейф и обнаружить, что в конверте вместо банкнот, которые он взял утром из банка, была газетная бумага. Она была предусмотрительной женщиной и не хотела, чтобы ее снова заключили в изолированной комнате. Марджори быстро оделась, уложила в небольшой чемодан самые необходимые вещи, проверила, взяла ли железнодорожный билет, который должен был доставить ее на континент.