Рут Ренделл: Демон в моих глазах

Но что же будет теперь? Антони Джонсон. Артур, который ставил своей целью знать как можно больше о жизни своих соседей и об их секретах, надеялся, что очень скоро будет знать все о рутинных действиях нового жильца. Ведь наверняка Антони Джонсон будет проводить два или три вечера в неделю вне дома? А как же иначе? Потому что альтернатива в этом случае совсем не радовала Артура Джонсона.

Ему ничего не оставалось делать, как ждать. Сама мысль о том, что белую женщину можно перетащить к себе в квартиру и убивать ее там, пришла ему в голову лишь однажды, и он ее с негодованием отверг. Артуру претило то, что в этом случае его встречи с ней станут похожими на игру. Только давящий потолок подвала, его запущенность и тусклый свет фонаря, его незаметное приближение придавали всей картине необходимую реальность. Нет, подумал он, она обязательно должна оставаться в подвале, а он подождет и посмотрит, что же произойдет в будущем. Артур отвернулся от окна – и одновременно отодвинул от себя все эти мысли. Его совершенно не интересовала ни она, ни кем она в действительности была. Женщина должна оставаться в подвале, забытая и никому не нужная до тех пор, пока у него не появится необходимость в ней. Именно эти мысли промелькнули в голове Артура, когда он замачивал тюлевые занавески.

Забыв о ней, как мужчина забывает об уступчивой и всегда доступной любовнице, Джонсон перешел в гостиную. Всего через шесть месяцев после смерти тетушки Грейси софу и два кресла заново перетянули, но Артур так заботился о них, что материя все еще выглядела как новая. Он аккуратно почистил мебельный плюш платяной щеткой. Кремовые кружевные мебельные накидки тоже можно простирнуть вместе с занавесками. Артур тщательно отполировал овальный стол из красного дерева, высокий комод, ножки и спинки стульев, взбил сине-коричневые подушки и метелкой из перьев смахнул пыль с двух пергаментных абажуров, расписанных вручную, и с телевизора. Затем этой же метелкой он прошелся по фарфору из Челси [5] Фарфоровая фабрика в Челси, открытая в 1745 г., была первой значительной фарфоровой мануфактурой в Англии. , стоявшему в горке.

Теперь очередь за пылесосом. Конечно, громадный ковер бежевого цвета на весь пол влетел ему в копеечку, но он того стоил. Медленно и старательно Артур пропылесосил каждый сантиметр ковра. Он не торопился, надеясь, что Джонатан Дин сможет полностью насладиться ревом прибора, хотя и сомневался, что до него дойдет этот тонкий намек. Наконец прополоскал занавески и мебельные накидки и развесил их на веревках в ванной. Мыть кухню и ванную не имело смысла. Они мылись каждое утро, и это была рутина, которая никогда не нарушалась. Ванная мылась сразу же после утреннего душа, а кухня – после завтрака. Теперь Артур уселся в кресло перед окном, выходящим на улицу, и, оставив все двери открытыми, внимательно осмотрел сверкающую чистотой квартиру. В квартире стоял запах полироли, мыла, жидкости для чистки серебра и трудового пота. Артур вспомнил, как тетушка Грейси, когда он недостаточно тщательно отполировал окно в своей спальне, дала ему монетку в три пенса и послала в «Винтерс».

– Попроси продавца продать тебе фунтик «седьмого пота», Артур. И давай быстренько, одна нога здесь – другая там.

Продавец в магазине хохотал так, что чуть не свалился со своего стула. Но он так и не объяснил мальчику, почему у него не было «седьмого пота», и Артуру пришлось, вместе с трехпенсовой монеткой – в те времена их называли «детенышами» – вернуться домой.

– Я так и думала, что он расхохочется, – сказала тетушка Грейси. – И надеюсь, что ты запомнишь этот урок. – Она погладила руку Артура через серую фланелевую рубашку. – Вот чем добывают «семь потов» – своими собственными руками. Их нельзя купить, а можно только заработать самому.

Артур не обиделся на тетушку, потому что понимал, что она хочет ему добра. Если бы у него был ребенок, он бы поступил точно так же. Детей надо учить, иногда жестоко, и эта наука наставила его на путь истинный. Была бы тетушка довольна, если бы увидела его, Артура, сейчас? Если бы она могла видеть, как он ухаживает за своей квартирой, следит за своим балансом в банке, как организована его жизнь, как он за почти двадцать лет не пропустил ни одного рабочего дня в «Грейнерс»? Наверное, да. А когда тетушка была жива, она почти никогда не бывала им довольна. Артур никогда не смог достичь тех высот совершенства, которые тетушка определила для него как необходимые для того, чтобы он мог отмыться от грязи своего рождения и происхождения.