Дональд Томас - Смерть на коне бледном

Около 1884 года его разыскал покойный профессор Джеймс Мориарти. Это преступное светило за два или три года до упоминаемых событий с позором выгнали с поста преподавателя математики в одном из наших старейших университетов — за проступки столь значительные, что их не смогли заставить себя описать даже его коллеги. Профессору стало известно о скандальной репутации Морана в Индии, а также о его отваге и предприимчивости.

Два негодяя нашли друг друга. Мориарти редко подвергал себя опасности, блестяще используя Роудона Морана в качестве адъютанта. Их преступная сеть в 1880-х охватила аферистов, незаконно торгующих трансваальскими алмазами, а в 1885–1886 годах распространилась на предприятие, окрещенное «Пэлл-Мэлл газетт» «рассадником белой работорговли». В Южной Африке Моран отправил на виселицу одну недалекую молодую особу. Невинную девушку осудили за убийство ее хозяина Андреаса Ройтера, хотя погубил его на самом деле Моран. Моему брату, сэру Уильяму Майкрофту Холмсу, советнику правительства по межведомственным вопросам, по моей просьбе удалось предотвратить казнь и спасти ее жизнь.

Ваши предшественники скептически относились к моей теории о криминальном братстве, объявившем войну всему нашему обществу. Я же по-прежнему твердо уверен в существовании такой организации и могу назвать имена многих людей, ее возглавляющих. У меня имеются прямые доказательства.

Среди этих господ есть и весьма высокопоставленные лица. Как известно, крупной рыбе обычно удается уйти, а в сети попадается в основном мелкая.

Задолго до своей встречи с профессором Мориарти на Рейхенбахском водопаде я знал, что он вряд ли работает в одиночку. А с Роудоном Мораном я столкнулся в 1880-х годах. Моя жизнь тогда оказалась в опасности, и у меня оставалось всего две возможности: либо покинуть Англию, либо, воспользовавшись его же собственным оружием, заманить этого бесстрашнейшего и изобретательнейшего из охотников в ловушку.

Поймать такую дичь нелегко. Роудон Моран хоть и отличался порочными наклонностями и совершенной аморальностью, но слабостей практически не имел. Он играл в карты (к примеру, его нередко можно было застать в клубе «Багатель») и испытывал непреодолимую тягу к шулерству. Ему помогала не столько ловкость рук, сколько умение распознать характер игроков.

Даже не испытывая нужды в деньгах, Моран в силу натуры зачастую играл нечестно, его влекли сильные эмоции. Возбуждение, которое доставлял ему риск — будь то шулерство в баккара, охота на крупного зверя или же преступления, — само по себе служило достаточной наградой.

Общественность так и не узнала о некоторых сторонах его карьеры и о подробностях его «исчезновения». Теперь же я передаю в Ваше распоряжение записки доктора Джона Ватсона, повествующие об этом. В первой главе упоминаются события, произошедшие незадолго до нашего с ним знакомства. Уже тогда нас связало дело, в котором был замешан будущий общий противник. Хотя бы его преступлениям положен конец. Однако природа не приемлет пустоты, будьте уверены, место Роудона Морана, по всей видимости, уже занял кто-нибудь другой.

Если я смогу быть Вам еще чем-либо полезен, мои скромные таланты целиком и полностью к Вашим услугам.

Ваш покорный слуга,

Конечно же, читатель поймет, почему помещенные выше материалы никогда до сего момента не публиковались. Отчет о событиях, произошедших у подножия Изандлваны, лежал среди прочих засекреченных государственных документов в папке с пометкой «Роудон Моран», другие же бумаги хранились в Военном министерстве и подведомственной ему военной полиции. Принятый в 1889 году закон о государственной тайне весьма строг в подобных вопросах, но дозволяет каждому новому министру внутренних дел решать, как долго подобные секретные сведения могут находиться под замком: пятьдесят, сто лет или вообще до скончания времен.

Я благодарен Дэвиду Ллойду Джорджу, ведь это именно он пришел к мнению, что по истечении сорока лет обнародование отчета об изандлванских событиях уже не поставит под угрозу национальную безопасность и не навредит действующему правительству.

Разумеется, Шерлок Холмс показывал мне свое письмо Мелвиллу Макнайтену. Но самого Холмса я встретил лишь около двух лет спустя после трагедии, разразившейся в Южной Африке. К тому времени мне довелось совершить путешествие в Индию. В июне 1878 года я получил степень доктора медицины в больнице Святого Варфоломея и в следующем месяце поступил на службу и прошел стандартный краткий курс для военных хирургов в госпитале Нетли, неподалеку от гарнизона Альдершот, твердо намереваясь сделать карьеру на этом поприще.