Роберто Савьяно - Гоморра

— …Каждый воскресный вечер я получаю восемьсот-девятьсот евро, пусть эта работа и связана с крэком и кокаином, пусть за нее полагается пятьсот лет тюрьмы…

Все чаще молодые члены Системы прибегают к помощи «пушки», как они называют пистолет, чтобы получить желаемое — так мобильный телефон, музыкальный центр, машина или мопед становятся мотивами убийства. В Неаполе, наводненном детьми-солдатами, в лавках, магазинах или супермаркетах у касс нередко услышишь заявления наподобие этих: «Я из Системы Секондильяно» или «Я из Системы кварталов». Магические слова позволяют маленьким мафиози брать все что угодно, и ни один продавец никогда не осмелится даже заикнуться о деньгах.

В Секондильяно обновленную структуру военизировали. Мальчишек сделали солдатами. Пикачу и Кит-Кат привели меня в местную пиццерию к Нелло, выполнявшему ответственное задание: он кормил ребят из Системы, когда у них заканчивалась смена. Сразу за мной в ресторанчик ввалилась целая группа. Все неповоротливые, прямо увальни, кажущиеся толстыми из-за спрятанных под одеждой бронежилетов. Они оставили мопеды на тротуаре и зашли, ни с кем не здороваясь. Движениями и надутыми фигурами каморристы походили на игроков в американский футбол. Детские лица, у некоторых «бойцов» еще только борода расти начала, им было от тринадцати до шестнадцати лет. Пикачу и Кит-Кат усадили меня с ними, и вроде бы никто не возражал. Все что-то ели, но больше пили. Воду, кока-колу, фанту. Их мучила невыносимая жажда. Подростки попросили принести бутылку оливкового масла и поливали им каждую пиццу, жалуясь, что еда слишком сухая. У них во рту все пересохло: и слюна, и слова. Я сразу заметил, что они провели не одну бессонную ночь и были под действием таблеток. Им давали MDMA, [30] Сленговое название — «экстази». чтобы не клонило в сон и не хотелось есть слишком часто. Патент на MDMA принадлежал немецкой лаборатории Merck, которая во время Первой мировой войны снабжала наркотиком своих солдат — их называли Menschenmaterial, пушечное мясо, — таблетки помогали преодолевать голод, холод и страх. К этому же средству прибегали и американские шпионы. Теперь и маленькие солдаты получали свою долю искусственной храбрости и суррогатной выносливости. Они отрезали куски пиццы и ели, всасывали их в себя. От стола доносилось хлюпанье, какое производят старики, пьющие с ложечки бульон. Оторвавшись от еды, ребята снова стали заказывать воду целыми бутылками. И тогда я совершил поступок, за который мог дорого заплатить, но в тот момент мне казалось, что бояться нечего, передо мной сидели дети. Все равно дети, хоть и одетые в броню. Я поставил на стол диктофон и громко произнес, обращаясь к каждому из них, удерживая их взгляды:

— Смелее, вы можете сейчас говорить о чем захотите!

Никому мой поступок не показался странным, никто не заподозрил во мне легавого или журналиста. Кто-то выругался в микрофон, но наконец один мальчик согласился рассказать о своей карьере после нескольких наводящих вопросов. Казалось, он только этого и ждал.

— Сначала я работал в баре, получал в месяц двести евро, с чаевыми — двести пятьдесят, и только и думал, как бы уволиться. Хотел работать с братом в мастерской, но не взяли. В Системе у меня за неделю триста евро набегает, а если продажа хорошо идет, то еще и проценты от каждого «кирпича» [31] Спрессованный в слиток гашиш. добавляются, в сумме получается триста пятьдесят-четыреста евро. Горбачусь как проклятый, но зато всегда надбавка выходит.

Затем двое ребят продемонстрировали свое умение рыгать, записав на диктофон целый концерт, и слово взял их друг по имени Саторе — нечто среднее между Саз а и Тоторе:

— Раньше я все время проводил на улице, меня раздражало отсутствие мопеда, приходилось ходить пешком или ездить на автобусе. Я люблю свою работу, все меня уважают, и я могу делать что хочу. Теперь мне дали оружие, и надо постоянно быть здесь. Третий мир, Дома штрумпфов. Чувствую себя здесь как в ловушке, ни шагу вправо, ни шагу влево. Мне это не нравится. — Саторе улыбнулся и заорал в микрофон: — Выпустите меня отсюда! Передайте хозяину!

Их вооружили, обеспечили пистолетами и обозначили небольшую территорию, на которой они должны были работать. Слово взял Кит-Кат, он держал диктофон так близко, что записалось даже его дыхание:

— Я хочу открыть фирму по реконструкции зданий, склад или магазин, и Система должна обеспечить меня для этого деньгами, со всем остальным я сам разберусь, уж на ком жениться — точно решу самостоятельно. Моя невеста будет нездешней. Модель, негритянка или немка.