Татьяна Устинова - Дом-фантом в приданое

Дольше всех задержалась Олимпиада Тихонова, которой была совершенно необходима запись в трудовой книжке о работе в «крупной российской компании». Задержаться-то она задержалась, но держалась из последних сил. Для того чтобы подать документы в пресс-службу судостроительного холдинга «Янтарь», которым руководил знаменитый бизнесмен и политик Тимофей Кольцов, нужен был год трудового стажа. До года оставалось четыре месяца, и эти четыре месяца вгоняли Олимпиаду в невыносимое уныние.

Расставшись с Мариной Петровной, она вернулась на свое рабочее место, быстро написала «нечто», предназначенное для бедного редактора отдела бизнеса газеты «Коммерсант» и что Марина Петровна почему-то называла «дайджест», потом просмотрела свой отчет, состоящий из двух строчек, и решила позвонить Насте Молодцовой из «Труда».

У Насти недавно родилась дочка, и некоторое время они поболтали об этой самой дочке, на кого она похожа, как спит и ест. Дочка спала, ела и пила хорошо, просто отлично, и главное дочкино достоинство состояло именно в том, что она давала маме возможность работать – как будто ее родили специально для того, чтобы она давала родителям эту возможность!

Убедив Настю в своей полной лояльности и заинтересованности, Олимпиада приступила к самому главному. В «Труде» обещали опубликовать интервью с генеральным директором одного из металлургических заводов, да все что-то мешало. Олимпиада подозревала, что мешает жажда стяжательства и наживы. Журналистке хочется получить хоть чуть-чуть денежек – хоть бы «на дочку»! – а платить не предполагалось.

– Насть, – заговорила Олимпиада, сменив тон с умильно-веселого на в меру деловой, в меру просительный, – ты просто скажи – когда, а то мне начальство покоя не дает! Когда интервью выйдет, ты ведь уже все сделала!…

– Да я-то сделала, – отвечала Настя довольно прохладно, в полном соответствии с правилами игры, – но ты же понимаешь, как у нас все непросто! Тут ВВП опять с визитом ломанулся, у нас все занято этим визитом! И начальство говорит, что директор – это региональный материал, а не всероссийский, и все в таком духе!

– Ну, завод как раз всероссийского значения!

– Лип, мы не газета «Правда» времен двадцать пятого съезда КПСС, чтобы писать про то, как чугун льют!

– Настенька, но ты же сама делала интервью, а у тебя они получаются изумительные! – Это был не совсем подхалимаж, ибо интервьюером Настя считалась высококлассным. – У тебя он там такой пупсик получился, прямо красавец-мужчина, хоть бери его и уводи от законной супруги.

– Хорек он страшный, а не пупсик. Липа! Ты его на фотке видела?

Некоторое время они толковали, хорек он или пупсик, а расстались, пообещав друг другу еще «созвониться». Ничего толком не было сказано, но почему-то Олимпиада уверилась, что на этот раз дело сдвинулось с мертвой точки.

И тут произошло непредвиденное.

Дверь в коридор, которая всегда была открыта, вдруг качнулась, и на пороге появилась Марина Петровна со странным выражением лица. Липе показалось даже, что она подслушивала.

– С кем ты разговаривала?

Олимпиада пожала плечами:

– С газетой «Труд», а что случилось, Марин?

Марина Петровна вошла и оперлась руками об Олимпиадин стол. Никита Белов, который делил с Тихоновой кабинет и в данный момент с сосредоточенным лицом раскладывал пасьянс, незаметно переключил его на какой-то текст и зевнул, не разжимая челюстей.

– Ты так разговариваешь с журналистами?

Олимпиада перепугалась:

– Ну… да. А что такое?

– Позволь, но это же работа! Ты позволяешь себе болтать с журналисткой, как с подругой?!

Олимпиада смотрела ей в лицо и медленно осознавала, что дело ее плохо.

В университетскую бытность пришлось ей проходить практику на Российском телевидении. Ничего особенного она там не делала, в пресс-службе бумажки подавала и принимала, и еще замирала от восхищения, когда в буфете на седьмом этаже старого министерского здания на 5-й улице Ямского Поля встречала скучно жующих бутерброды «звезд». Ничему путному она бы так и не научилась, если бы не начальник. То есть он не был ее непосредственным начальником, а был как раз «начальником телевидения», то ли генеральным директором, то ли первым заместителем, но иногда так получалось, что она присутствовала на совещаниях, подменяя его помощницу Таню, у которой всегда была куча дел. Этот начальник, не делая ничего такого специального, собственно, и научил ее работать. Он был очень хорошо образован, деятелен, напорист и трудолюбив. По-английски говорил так же хорошо, как и по-русски, и уважал не только начальствующих, но и подчиненных, что тоже бывает, но редко.