Мэри Кей - Дом теней

С обоих сторон были горы: высокие скалы, изрезанные ветрами, источенные водой кораллы, которые вырисовывались темными силуэтами на лунном небе и бросали острые тени на белый песок. Лэш обошел их и, выйдя на открытый пляж, остановился у самой воды, так что никто не мог подойти незамеченным и их невозможно было застать врасплох.

Отпустив руку Дэни, он повернул её так, чтобы она смотрела ему в лицо. Он не стал понижать голос или менять интонацию. И любой, кто наблюдал за ним из тени, подумал бы, что он продолжает разговор, начатый в саду.

– Что случилось, малышка? Что было в той записке? Кто-то написал тебе анонимное письмо?

Не говоря ни слова, Дэни протянула ему листок бумаги и увидела, как на его лице по мере чтения проступают резкие незнакомые черты.

Через несколько секунд он спокойно спросил:

– Кто-то сунул это тебе в карман?

– Нет, – шепотом ответила Дэни, – я нашла её прошлой ночью. Она была на веранде… возле… около мисс Бейтс. Миллисент, наверное, держала её, когда… Я сунула листок себе в карман и не вспоминала о нем, пока… пока сейчас не нащупала его, не вынула и… не прочитала.

Лэш долго молчал, глядя на листок в своей руке. Наконец Дэни спросила:

– Это значит то, о чем я думаю, да?

– Да, – все ещё спокойно ответил Лэш. Его голос странно контрастировал с угрюмым выражением лица и сжатыми кулаками.

– Что нам делать? Ты… ты собираешься пойти в полицию?

– Не знаю. Это дело нужно обдумать. Что ты сделала с пишущей машинкой? Где она?

– У меня в комнате.

– Тогда, вероятно, это не было напечатано на ней. Уже легче.

– Да нет же, именно на ней, – сказала Дэни. – Я думала, с ней баловался кто-то из слуг. Чехол был не в порядке, и внутри – листок бумаги, половинка этого…

– Когда это было? – поспешно спросил Лэш.

– Вчера вечером, когда я пришла в свою комнату.

– Ты дотрагивалась до машинки?

– Да, хотела проверить, не сломана ли она. Я вытащила оттуда бумагу и выбросила её в корзинку для мусора.

Лэш тяжело вздохнул.

– Теперь на ней твои отпечатки пальцев. И на этой записке тоже. Прекрасный, простой и надежный план! О Боже, во что я тебя втянул?

Он зло смял листок бумаги в кулаке и повернулся к мерцающему морю. Дэни увидела, как играют желваки у него на скулах. Лэш сказал вполголоса, как будто сам себе:

– Я должен был пойти в полицию ещё в Лондоне. Это было нелегко, но не более. Вместо того я впутал тебя в эту сумасшедшую аферу…

Он безнадежно махнул рукой, а Дэни быстро сказала:

– Перестань, Лэш. Это не твоя вина. Это я не поняла… Но в чем же дело? Мы можем сейчас пойти в полицию.

Лэш повернулся к ней, в его глазах сквозила горечь.

– Нет, не можем. Черт с ним. Пусть смерть мисс Бейтс остается в протоколах несчастным случаем. Иначе нельзя.

– Но Лэш…

– Никаких «но»! – оборвал её Лэш. – Может быть, я вел себя как настоящий сумасшедший, но я все ещё могу сложить два и два и получить правильный результат. Ее убили, потому что она слишком много болтала, и, по воле провидения, этот листок бумаги должны были найти рядом с её телом. Тебя бы попросили объяснить это – и кое-что другое! Например, как вторая половинка листка оказалась в твоей комнате, если ты это письмо не печатала. И что ты делала одетая через час после того, как все остальные уже спали в своих пижамах? Кстати, что ты делала? Ты её ждала?

– Лэш! – Дэни вздрогнула, словно он её ударил.

– Я не имею в виду «Ты её убила?», – нетерпеливо пояснил Лэш. – Или даже «Ты написала эту записку?» Конечно, не ты. Она говорила, что собирается к тебе спуститься?

– Нет.

– Тогда почему ты не была в постели? Что ты делала?

– Ничего. Я просто не хотела спать, вот и все. Полагаю, мне не хотелось выключать свет, поэтому я не ложилась. И потом я снова услышала козодоя, но это был не козодой…

Дэни задрожала, вспомнив тот звук. Но сделала над собой усилие и сказала:

– Это была мисс Бейтс. Она закричала, когда упала. А потом я услышала глухой стук…

Она рассказала Лэшу об этом и о том, как нашла тело Миллисент и обрывок бумаги, и о Ларри Доулинге, который гулял в саду совсем незадолго до того.

– Доулинг? – протянул Лэш. Казалось, он что-то обдумывает, потом он встряхнул головой и отвлекся от Ларри Доулинга.

– Ты больше совсем ничего не слышала? Никаких шагов? Ничего? Если кто-то ждал, когда она начнет спускаться вниз, и потом столкнул её, ты должна была услышать шаги.

– Нет, не слышала. Я больше ничего не слышала. Только крик и глухой стук; я тебе говорила. Больше ничего… Нетнет, я ошибаюсь. Был другой звук. Странный, мягкий, скрипящий, как будто.., – она подняла брови, стараясь вспомнить, на что это было похоже, и передать словами. Но потом сдалась.