Варвара Синицына - Муза и генерал

Добил Бибигона Роман Юнеев. Этот наглый, коротко стриженный лейтенантишко вытащил из кармана талер с Палладой. Он мог так небрежно достать носовой платок или смятую пачку сигарет, но таскать в кармане монету, о которой Бибигон не загадывал и в самых смелых мечтах, это слишком.

Волна зависти, разбудившая в Сальери злодея, поднялась в нем и оголила самые мерзкие наклонности. С семнадцати лет он отказывал себе во всем, отказывал в девушках и удовольствиях, из-за коллекции прибыл на Север девственником, из-за нее же - достался Еве. Она единственная не требовала от него ни кино, ни мороженого, напротив - сама кормила котлетами. Уразумел тогда Бибигон: нет справедливости в мире, как нет равных возможностей. Ты можешь изо дня в день, изматывая себя до кровавых мозолей, совершать марафонский забег, но финиш возьмет тот, кому бог дал дыхалку вкупе с резвыми ногами. Дал просто так, не по праву - по неразумению. Как достались этим двум талер с Палладой и рубль Константина? Достались по наследству, Юнееву - от отца, Чуранову, еще комичнее, какая-то тетка по матери отписала в завещании.

И если верил Бибигон в судьбу и ее предначертания, то лишь в образе Фемиды с завязанными лентой глазами, дарующей без разбора, вслепую.

Пугая галландских хозяев мрачной решимостью, русский гость стремительно уничтожил спиртосодержащие напитки, представленные за ужином, и принялся за бар. Коллекция спиртного всех стран мира пала бы в ненасытной утробе адмирала, если б не дух отечества. Бутылка "Столичной", высосанная до капли из горла, сбила его с ног. Подкошенный приветом с родины, Бибигон рухнул на пол. Хозяева отметили его падение вздохом облегчения, после чего в спешном порядке вывезли бесчувственное тело в отель.

Утро приветствовало Бибигона не только раскалывающейся головой. Если вы подумали, что в номере была женщина, то ошиблись. Открыв глаза, сквозь туман похмелья он обнаружил троих мужчин, сидевших напротив его кровати. Если вы подумали... то и здесь вы тоже ошиблись. Эти респектабельные джентльмены, один из коих записывал все происходящее на видеокамеру, кинули на постель чемодан, принадлежащий Адаму. Он подтвердил это в объектив. Затем они высыпали из чемодана ворох белья, и он опять признал его своим.

Далее началось непонятное. Чемодан, который Бибигон знал как облупленный, ибо путешествовал с ним с незапамятных времен, внезапно для хозяина оказался с секретом. Секрет - небольшой, замотанный скотчем сверток - покоился под двойным дном, его наличие тоже явилось откровением для Бибигона. Но самым большим откровением стал героин, обнаруженный в пакете. Адам уже не помнил, когда он кивал: "Мое, знаю" - просматривая кассету, записанную респектабельными джентльменами. Выходило так, что все содержимое чемодана, вкупе с героином, принадлежало ему, Бибигону.

Из двух предложенных джентльменами вариантов - тюрьма или деньги - он выбрал второй.

"Вот ведь, не чемодан, а со вторым дном", - обреченно подумал Бибигон о самом себе.

И когда новенькие купюры закладывали кирпичиками второе дно, он отчетливо различил за их хрустом звон монет. Он знал: так заманчиво могут звенеть только две монеты.

Потом, как хорошие друзья, за бутылочкой коньяка, окончательно отрезвившей Бибигона, они обсудили - один из них сносно говорил по-русски подробную схему доставки товара.

К транспортному самолету, прибывающему с Севера в Моздок, их человек приносит груз героина, упакованный под обычную передачу от доброго дядюшки любимому племяннику. Вместе с грузом Бибигон получает и записку с координатами выгрузки. Наркотик закладывается в боевую часть торпеды, пустующую во время учебных стрельб. Подводная лодка, выходящая на стрельбы, выпускает начиненную героином торпеду, но не на полигон, а, согласно полученным координатам, в район активного промысла, где ее, определившую свое погружение буем, вылавливает сухогруз. Сухогруз джентльмены брали на себя, Бибигон же - командира транспортного самолета, коим стал Климочкин, и командира подводной лодки К-130.

Была обговорена и финансовая сторона проекта: с каждой удачной поставкой будет расти счет в голландском банке, открытый на предъявителя. Тут же за столом Бибигону вручили банковскую книжку, в которой уже сейчас фигурировала солидная сумма. Так, не вставая с места, Адам Адамович Мотылевский стал состоятельным человеком.

Было бы ему счастье, и не только в голландском интерьере, если б не командир авиационной дивизии генерал-майор Чуранов - упертый чурбан, не желавший и за две цены расставаться с рублем Константина. Устав от долгих уговоров, Бибигон воспользовался новоделом - им и заменил экспроприированную у Чуранова монету.