Анатолий Вилинович - Фальшивомонетчики

— Дорогая мама, сообщаю тебе, что у меня всё хорошо и даже очень. Думаю скоро прислать тебе обстоятельное письмо и деньги. Целую. Твоя К.» — Доченька моя дорогая! Ведь ты же прислала мне уже через свою подругу Клару немалые деньги!.. — расчувствовалась до нельзя синьора Августина.

В это время в зал пиццерии вошла в своих зеркальных очках Джина и, увидев сияющую радостную хозяйку с открыткой в руке, поняла, что сейчас она узнает то, ради чего она сюда и прилетела, ради чего поселилась у синьоры Августины, войдя к ней в доверие за тысячу долларов.

Хозяйка тут же излила своей постоялице поток радостных слов, показав письмо-открытку ей. Джине было достаточно одного взгляда, чтобы по штемпелю отправки письма определить откуда оно, хотя на конверте обратный адрес указан не был. Прочтя малословный текст, Джина сказала удовлетворительно:

— Поздравляю, синьора, я же говорила, что она напишет. Рада за вас…

И тут синьора Августина вспомнила, оглянувшись по сторонам и придвинувшись к девушке, зашептала:

— Синьорина Клара, я так хотела сразу же вам сказать, но получив письмо… Недавно приходил один посетитель, скажу прямо, он мне сразу чем-то не понравился, синьорина. Он заказал пиццу и бутылку «Кьянти», уходя щедро расплатился и показал мне фотографию. Он спросил меня не видела ли я эту девушку, не приходила ли в пиццерию она? Сказал, что это подруга его…

— Так, так, синьора Августина, — затаив дух и почувствовав опасность насторожилась девушка, предчувствуя недоброе. Она прошептала:

— Каков он из себя этот посетитель?

Синьора Августина обрисовала его как могла. Но это ничего Джине не дало. Но когда хозяйка сказала, что у него старый шрам на виске, который он время от времени потерял вот так, и показала как, то Джина уже не сомневалась, что это был подручный Карла Хубера Бер Винрих.

— А что за фотография, кто на ней? — опасливо оглянулась в зал девушка.

— Как только он показал мне фотографию, Клара, я сразу же узнала на ней тебя, дорогая синьорина.

— Меня? — с обескураженным видом и испугом в голосе прошептала Джина. — И как я выглядела на фото? В чем была одета?

— В красивом летнем платье с короткими рукавами, с ажурным беленьким воротничком. Волосы такие же как и сейчас у вас, но только перехваченные вот здесь, — указала она на лоб девушки, — широкой лентой, синьорина.

И Джина сразу же поняла, что эта фотография из её досье, хранящегося у босса. Когда ей стали поручать ответственные задания, то её и сфотографировали вот в таком одеянии. После Джина не носила подобного платья с ажурным воротничком и ленту через лоб.

— Дорогая синьора Августина, о вашей услуги я буду помнить всю жизнь и буду вам настолько благодарна, насколько я буду иметь возможности, — обняла женщину и поцеловала. — Учитывая всё, что вы мне сообщили, синьора, я должна срочно, срочно уехать.

Она стремительно пошла в спальню, где ночевала, быстро собрала свои вещи в сумку, оглянула комнатку, не забыла ли чего и выбежала в зал пиццерии. Синьора Августина была занята выполнением очередного заказа одного из посетителей и Джина немного подождала, чтобы попрощаться с доброй женщиной.

Джина ясно поняла, что её разыскивают неспроста, что она, по всей вероятности, уже не в милости у босса, хотя не знала еще о признании своих бывших агентов Кента и Анри, как и сама еще не ведая, что магнитофонная запись была фальшивой, девушка всё же отчетливо ощутила огромную опасность нависшую над её очаровательной головкой.

Освободившись, синьора Августина с нескрываемым огорчением посмотрела на Джину с сумкой и та ей тихо сказала:

— Дорогая синьора Августина, я вам очень благодарна за радушное ваше гостеприимство, — положила она деньги перед женщиной, — но дела призывают меня идти. Я вам позвоню, дорогая синьора. И если у вас появятся какие-нибудь вопросы, проблемы, я буду рада вам помочь.

— О, синьорина Клара, я вам несказанно благодарна за ваше пребывание у меня, щедрую плату за постой. Поцелуйте за меня мою доченьку Карину и напомните ей еще раз, чтобы она не забывала меня, писала и звонила по телефону, синьорина, милая…

— Обязательно, синьора Августина, обязательно. До свидания, до свидания… — заторопилась девушка.

Добрая женщина ничего не ведающая об истиной цели этой красивой синьорины, проводила её до дверей своей пиццерии и вернулась к своим делам.

Джина, выйдя на улицу, хотела было ехать в аэропорт, но передумала, зная что там все пассажиры фиксируются, как прилетающие, так и отлетающие. А оставлять после себя след её маршрута было для неё чревато опасностью. Поэтому и поехала на Центральный железнодорожный вокзал. По дороге в такси она ругнула себя, что не замела свой след в Милан, в то время, как боссу сказала, что вылетает в Майами. «А что если с этого все и началось? Проверил, я не в Майями, а в Милан, — вдруг мелькнула у неё мысль. — Вот дуреха, что поступила так! Да, так оно и случилось. С боссом шутки плохи, он никому не верит. Взять хотя бы Карла Хубера, его доверенная правая рука, а послал же меня проследить за его действиями?». С такими невеселыми мыслями она и приехала на вокзал.