Наталья Александрова - Осколок Тунгусского метеорита

– Жива? – деловито спрашивал Патрикеев. – Руки-ноги целы? Ничего себе не сломала?

– У-у… – простонала Маша.

– Что болит? – Майор наклонился ниже, тогда непослушными руками девушка обняла его за шею и потянулась поцеловать.

– Федор… Петрович… Федя…

Он резко отстранился, и поцелуй ее пришелся в подбородок.

– Федор, распорядись там… – сказал, подходя, Нелидов. – Третий мертв, Аллигатор уж очень рассердился, остальные очухались понемногу. Надо бы их оприходовать, только нас тут быть не должно.

– Да меня-то тоже… – спохватился Патрикеев. – Ладно, позвоню кое-куда, там разберутся.

Через два часа они ехали по городу в сторону дома.

Аллигатора высадили в каком-то переулке возле Сенной площади – он сказал, что в магазин не вернется, а на какое-то время заляжет на дно, чтобы подготовить себе новую легенду.

– Здесь, возле Сенной, человек может так раствориться – концов не найдешь! – заявил он, прежде чем проститься со своими спутниками. – Ты, майор, считай, что этого не слышал! Прощайте, Маша, здоровье берегите!

Оставшиеся в машине молчали. Маша злилась на себя за свой неуместный порыв. С чего это ей вздумалось лезть к майору целоваться? Вовсе незачем было это делать. И он ей это незамедлительно показал, ишь, дернулся, как будто его змея подколодная целовать вздумала!

Когда же девушка случайно увидела себя в зеркале, она совсем расстроилась. Волосы свисают безжизненными космами, на щеке размазанная тушь, блузка грязная и к тому же разорвана на плече. Да еще и нос поцарапан. Да, вид ужасный, неудивительно, что майор, ах, да и черт с ним совсем!

Майор Патрикеев злился на себя по разным поводам.

Во-первых, его, майора полиции, обошли, можно сказать, по всем статьям двое пенсионеров. Разумеется, они не простые пенсионеры, но возраст есть возраст. А они посмеивались над ним, сделали, как мальчишку.

Во-вторых, просто спустить на тормозах все не удастся, и предстоит ему еще разбираться с начальством. А оно и так недовольно, что он самовольничает.

И наконец, в-третьих, майор расстраивался из-за Маши. Вот ведь, чувствовал тогда на допросе, что с ней что-то не так, и вместо того, чтобы поговорить по-человечески, вздумал ее отчитывать. Тоже моралист нашелся! Разумеется, она ушла, а потом вот ее похитили, и если бы не Юрий Филиппович, ее смерть была бы на его, Патрикеева, совести. Хорошо хоть успел ее вытащить.

Тут-то начиналось самое неприятное. Майор помнил, как Маша обняла его за шею и попыталась поцеловать. А он так растерялся, что отстранился. Ну, он же все-таки на работе, что еще за нежности. Но на душе скребли кошки.

Наконец Юрий Филиппович подъехал к их с Машей дому.

Майор Патрикеев, который сидел в машине с обычным своим обиженным видом, встрепенулся и проговорил:

– Мария… э… Сергеевна, вас, может, проводить… э… до квартиры? Мало ли что…

– А меня вот Юрий Филиппович проводит, – холодно отозвалась Маша. – Мало ли что… мы ведь с ним соседи? Как, Юрий Филиппович – проводите?

– Ну, отчего же не проводить? – усмехнулся Нелидов. – Мы ведь и правда соседи!

– Ну, если так, то конечно… – Патрикеев смутился и, забыв попрощаться, выбрался из машины и побрел к остановке.

– Кажется, он обиделся, – произнес Юрий Филиппович, провожая майора взглядом.

– С чего бы это, – фыркнула Маша. – Ну, мне сейчас действительно хочется отдохнуть, помыться хоть…

– Конечно, конечно!

Юрий Филиппович, как и обещал, проводил девушку до ее квартиры и ушел к себе.

Маша открыла дверь.

Тунгус ожидал ее на пороге с недовольным и обиженным видом – тоже мне, хозяйка называется, бросила кота одного и исчезла в неизвестном направлении!

– Ну, не дуйся, Гуся! – Маша почесала кота за ухом, положила ему приличную порцию корма.

Кот понюхал корм, фыркнул и возмущенно удалился с таким видом, как будто ему положили в миску что-то совершенно несъедобное.

Правда, когда через полчаса Маша снова заглянула на кухню – все было съедено подчистую.

Сама девушка, когда ехала домой, думала, что готова съесть все, что найдет в доме, – но сейчас вдруг почувствовала, что совершенно не голодна. Она выпила чашку чая, закуталась в плед и прилегла на старый продавленный диван с клеенчатой тетрадкой. Однако строчки сливались перед ее глазами, глаза слипались, и очень скоро она выронила тетрадь и заснула…

На следующий день спутники решили оставить шитик и дальше идти пешком: река уходила на восток, а их дорога лежала на север, туда, где упало загадочное небесное тело, туда, куда указывали корни поваленных деревьев. Лодку они вытащили на пологий берег и завалили ветвями, чтобы ее не было видно издалека, прежде того забрав из нее самое необходимое – оружие, спички, соль, легкую палатку и немного сушеного мяса.