Наталья Александрова - Персона царских кровей

– Кажется, это ваш телефон? – осведомилась Надежда, повернувшись к самозванке. – Очень подходящая мелодия!

Девушка побледнела, потом покрылась красными пятнами и наконец вытащила из кармашка маленький красный мобильник.

– Позвольте ваш телефон! – твердо проговорил Иван Петрович и решительным движением отобрал у девицы мобильник. Взглянув на дисплей, он произнес с плохо скрытым сарказмом:

– Интересно! Вас вызывает Олег Щеглов! В детективах это называется звонок с того света! Как же так – вы говорили, что не были с ним знакомы, а сами звонили ему по несколько раз на дню?!

– Это все он… это Олег… Он уговорил меня… – Девица прижала руки к пылающим щекам. – Я ни в чем не участвовала… А его убила, чтобы спастись… Он был страшный, безжалостный человек…

– Действительно, Сергея Баруздина вы убили чужими руками, – согласилась Надежда. – Но вот Петра Афанасьевича вам пришлось убить самостоятельно, потому что к тому времени вашего послушного исполнителя не было под рукой. Олег Щеглов давно уже дал вам ключи от всех замков в доме, вы прекрасно ориентировались в особняке и в саду. Вы пробрались в комнату старика, растворили в стакане с травяным отваром целую упаковку таблеток от сердца …Много ли нужно старому, больному человеку?

– Да зачем мне было его убивать? – процедила девица. – Кому он нужен, старый маразматик!

– Он знал первую жену Олега, видел его дочь и мог бы разоблачить ваш обман. Поэтому, прежде чем появиться в доме под видом Лены Баруздиной, вам непременно нужно было избавиться от нежелательного свидетеля…

– Неправда! – вскрикнула девица. – Я его не убивала! Я вообще не была в этом доме до вчерашнего дня!

Тут на крыльце появилась Марианна Васильевна.

В руках у нее были скомканные синие джинсы.

– Елена Сергеевна, – проговорила она угодливо, – тут вот у вас пятно краски на брючках, так оно не отстирается, краска уже засохла…

– Ну-ка, ну-ка! – Надежда коршуном кинулась к домоправительнице и выхватила у нее из рук джинсы. – Взгляните-ка, Иван Петрович, какая краска!

– Что там?.. – Белкин подошел к Надежде. – Что за краска?

– Да вот смотрите – пятно терракотового цвета. Редкий цвет… Такой краской два дня назад Павел выкрасил заднюю дверь дома. Он меня еще предупредил, чтобы не испачкалась. К утру краска, конечно, высохла, но наша героиня пробралась в дом ночью, чтобы убить Петра Афанасьевича. В темноте она не заметила свежую краску и испачкалась. Думаю, ваши эксперты установят, что краска та же самая, так что последние сомнения отпадают…

– Дура! – взвыла девица и с кулаками набросилась на Марианну Васильевну. – Все против меня! Ненавижу!

– Ваши чувства можно понять, – проговорил Иван Петрович, оттаскивая ее от растерянной домоправительницы и защелкивая на руках наручники. – Но я бы советовал вам во всем сознаться. Хотя и так все ясно. Для начала – как вас зовут?

– Светлана… – сквозь зубы процедила девица и покосилась на Надежду Николаевну. – Она угадала, я работала медсестрой в интернате для умственно отсталых. Ольга, мать больной Баруздиной, устроила ее туда при жизни. Она хотела, чтобы эта недоразвитая привыкла к обстановке. Сама таскалась туда каждый день и как могла задабривала нас мелкими подарками. Она еще благодарила меня, что я подружилась, как она считала, с ее девочкой… – Светлана фыркнула. – Потом приехал ее отец, бывшая жена не позволила ему увидеться с Леной, и он обратился ко мне… Я их свела, он меня отблагодарил… – Светлана криво усмехнулась, – девчонка привязалась ко мне и выбалтывала все. Отец обещал ей, что заберет к себе, повезет за границу. И как-то я подумала – отчего этой недоразвитой вдруг привалило такое счастье? Зачем ей деньги, путешествия, драгоценности, дорогие отели? Она все равно ничего не понимает в жизни!

– И вы решили занять ее место, – устало сказала Надежда и оперлась о дверь, потому что ноги у нее подкосились.

С Марианной Васильевной простились холодно, с Павлом – более сердечно, уж очень Надежде понравился сад.

Полицейский «козлик» бодро проскочил пять километров до шоссе и устремился в сторону Пскова.

Надежда не смотрела в окно – нагляделась уже за последние дни и на лес, и на поля, и на деревни с нарядными палисадниками.

– Что ж, Надежда Николаевна, – нарушил Белкин затянувшееся молчание, – не хотел говорить при всех… Приношу свои извинения, в этом деле очень вы мне помогли…

– Что вы, Иван Петрович! – из вежливости запротестовала Надежда. – Вы бы и сами обо всем догадались! Вы человек внимательный, рассудительный, рано или поздно расследовали бы это дело. Тем более что Алиса ведь и вправду виновна, ведь это она убила мужа…