Лариса Соболева: Портфолио в багровых тонах

— Уже вечер, — напомнил Андрей Дереза.

— Ничего, прогуляются перед сном.

— Постойте, Иван Николаевич, — подхватился Игорь и протянул ему пару отпечатанных листов. — Это сведения о девочках, которые постоянно принимали участие в съемках. Надо?

— Все надо, все пригодится, — вырвал листы Гранин и, на ходу изучая их, пошел к выходу.

Но когда он увидел двух мамаш, понял, что к чему.

Ольга каждый вечер, как на работу, отправлялась к дому любовницы Павла. Ехала и репетировала вслух, что да как скажет ей, то это был ультимативный тон, дескать, отдай мужа, не твое, то просительно-жалостливый. И каждый раз она не решалась подойти к девчонке, которую следовало бы выпороть ремнем по заднице, чтобы вдолбить: так поступать нельзя, неприличная девушка заводит свою семью. И вот она снова здесь, выучила расписание Лены наизусть, знала, что сегодня заканчивается дежурство поздно, примерно часов в десять она будет идти от остановки. Лена прошла, а Ольга осталась сидеть в машине, отложив разговор до следующего раза.

— Я маньячкой стала, — сердилась она на себя.

И вдруг из подъезда вылетела… да, любовница мужа. За ней человек в брюках, куртке, он наступал на девушку, а Лена отмахивалась от него сумкой.

— Он что, нападает? — недоумевала Ольга.

В темноте не сразу она заметила, что он размахивал рукой. Зачем размахивал? Но Лена отбивалась сумкой и вдруг закричала:

— Помогите!..

— Черт! — выговорила Ольга, открыв бардачок.

Травматика — вещь крайне полезная, она способна напугать, а то и нейтрализовать бандита, покушающегося на жизнь. Правда, проблем потом не оберешься, но Ольга решительно вышла из машины и побежала к бандиту, нападавшему на девушку.

— Стой! — закричала Оля. — У меня пистолет, я выстрелю.

Миг — бандит обернулся на голос.

Миг — и Ольга попятилась, выставив руку с пистолетом, ее напугала черная маска на лице с прорезями для глаз.

Миг — и бандит дал деру. Однако… Ольга опустила руку, с облегчением выдохнув.

— Спасибо, — сказала Лена.

— Не за что. Что он хотел? Ограбить?

— Нет, сказал… Кажется… ранил меня… в руку… Болит.

— Ну-ка, покажи…

Повернув Лену к свету, Ольга увидела надрез на ветровке чуть выше локтя, немного крови.

— Ничего страшного, — успокоила она девушку. — Царапина.

— Вы… я вас узнала…

— Я жена твоего любовника, девочка.

Чудный день. Солнечный, не жаркий и не холодный. Ася выбрала место в конце вагона, она стояла лицом к окну и смотрела на уходящие вдаль рельсы. В городском ущелье из каменных стен, окон и балконов, за которыми десятки людей проживают свои никчемные жизни, стелилась одна дорога, да и та убегала назад, а трамвай несло вперед. Нечто болезненно знакомое почудилось в этой дорожке из двух полосок, хрупкой на вид и не надежной. Появилось чувство, как будто что-то оставлено там, в точке, откуда начинались рельсы. Это что-то очень дорогое, необходимое, но не вспомнила Ася, как выглядит та оставленная вещь, из-за которой она обязательно расстроится, возможно, будет плакать.

Слезы… Ася не имела привычки проливать их, наверное, поэтому ее никто никогда не жалел, никто. Она даже плохо представляла, как это — когда жалеют. Но в жалости нуждалась, в участии нуждалась, в теплоте тоже. Эти чуждые понятия в фантазиях Аси рисовались сладкой, умильной картинкой, на которой она — королева, а вокруг штат обожающих ее вассалов. Главное — все ее любят, ей поклоняются и служат с удовольствием. Вассал с опахалом отгоняет мух, вассал с подносом, на котором еда… Кстати, о еде!

— О чем думаешь? — выбила Асю из приятных мечтаний новенькая по имени Рита, которая попала в их компанию вместе с погибшей Юлей. Из студии Ники они ехали домой вдвоем, им по пути.

— Да так… — пожала плечами Ася. Откровенничать она не умела и не любила, приучена держать свою душу на замке, зная: кругом враги, соперницы и завистники. — Устала жутко. И есть хочу. Просто умираю, так хочу есть.

— Могу помочь справиться с голодом, но отбить аппетит удовольствие не из дешевых. У меня есть телефон, женщина привозит листики…

— Извини, наркотиками не увлекаюсь.

— Нет, листочки отбивают аппетит и надолго. Это уже готовые пилюли, проглатываешь одну, и будто съела полноценный обед. Безвредный, действенный способ выдержать самую жесткую диету. Бедняки в Индии добавляют листики в еду, чтобы не чувствовать голода.

— Да? У индийских бедняков хватает денег, чтобы безболезненно голодать? Ты же сказала, таблетки дорогие.