Андрей Бинев - Завтрак палача

Оказалось вот что.

Незнакомца звали, как я уже говорил, Юджином Колесником. Он был молодым учителем географии и биологии в небольшом городке на границе с Польшей. Там его в июне 1941 года и застала война. Впрочем, мир начал воевать еще в тридцать девятом, а Советский Союз по-настоящему влез в эту кровавую кашу только летом сорок первого.

В 1942 году Колесник попал в плен к немцам. На фронте он командовал саперным взводом. А в плену вдруг вспомнил, что неплохо знает немецкий язык (учил когда-то в институте), и тут же предложил себя в качестве переводчика между военнопленными русскими и немецкой администрацией лагеря. А может, и не предложил — это они ему сами предложили, услышав, как он разговаривает с охранником из СС.

Тогда у немцев оказался и русский генерал Власов. Большой был человек! Его сам Сталин любил. На разные важные должности назначал. Он у него и армией, и даже каким-то большим фронтом командовал. Говорят, очень успешно. Но однажды он со своей изголодавшейся армией, всеми брошенной, тоже попал в плен, как Юджин Колесник. В общем, стал генерал Власов работать на немцев и набирать в свою новую русскую освободительную армию таких же голодранцев и неудачников, как Колесник.

Про карьеру Колесника у немцев, вернее, у генерала Власова, мне тоже неизвестно. Знаю лишь, он очень быстро дослужился до капитана освободительной армии, а в Красной армии был всего лишь младшим лейтенантом.

Почему его отправили в конце войны во Францию, понятия не имею. Сначала, по-моему, он был в Чехословакии, в Праге, и потом только уже во Франции. Он и там работал переводчиком между русскими пленными и немцами. Русские пленные туда привозились специально, чтобы делать шахты для новых немецких ракет. Среди них были даже инженеры и техники. Но чернокожего там все равно ни одного не было! Это точно.

Когда Юджин пришел к герру Штраусу, то с порога заявил, что хорошо знал его отца, офицера СС, помогал ему в общении с русскими строителями. Оказалось, отец герра Штрауса на следствии не рассказал главного — для чего был нужен тот лагерь, где он был командиром роты охраны. Ну, лагерь и лагерь где-то на границе Германии и Франции или, может, Бельгии, потому что Кельн как раз там недалеко. А он все время упоминал именно Кельн.

Врал, конечно. Под Кельном он действительно был, но потом их перебросили куда-то в сторону Шварцвальда. Там много лесов, а ближе к Франции — угольные разработки. Эльзас и Лотарингия, кажется. Я не слишком разбираюсь, что и где находится. Однако в рассказе Юджина упоминались именно эти географические названия. Он все-таки был учителем географии, значит, ему хотя бы в таком деле можно доверять?!

По словам Юджина Колесника, собрать и спрятать в тех шахтах новое оружие возмездия нацисты не успели. Некоторые шахты даже затопили, некоторые взорвали. Народу погибло громадное количество — и пленных, и охраны, и диверсантов из союзнических войск. А одну шахту, как раз ту, в которой находились отец герра Штрауса и капитан русской освободительной армии, власовской то есть, Юджин Колесник, сохранили. Это была огромная штольня с множеством запутанных ходов, с различными ловушками вроде неожиданных ям и глубоких колодцев. Там и не собирались размещать ракеты. Предназначалась шахта совсем для другого.

Что стало с пленными, среди которых были и русские, и поляки, и французы, и нидерландцы, неизвестно. Ни один из них больше нигде никогда не появился. Поэтому рассказать об этой секретной шахте было некому.

Колесник утверждал, что после завершения работ в шахте всю охрану отправили в другие дальние шахты и там они якобы погибли вместе с рабочими. Все погибли. Да их и не очень-то много было. Человек тридцать, не больше. Какая-то особая зондер-команда.

Вроде бы туда незадолго до прихода основных союзнических сил пробились английские диверсанты. Кто-то из эсэсовского командования, когда понял, что игра проиграна, приказал взорвать дамбу, сдерживающую огромное количество воды. Вода, конечно, хлынула в шахты, где находились секретные заводы и склады, и похоронила там всех: и пленных, и охрану, и весь отряд диверсантов.

Местные горные рабочие и крестьяне даже видели, как из шахт, бурля и вскипая, поднялась черная вода. Там еще долго булькало громадное болото, а над ним звенели полчища злющих голодных комаров. Да еще мальчишки видели огромных черных крыс с горящими желтыми глазами. А может, выдумывали — пугали себя и других.

Остались в живых, по словам Юджина, только двое — папаша герра Штрауса и он сам. Первый, потому что был легко ранен и его отправили в тыловой госпиталь, откуда он дезертировал и добрался до Берлина к семье, а Юджин вовремя драпанул к американцам. Они уже тогда прорвали оборону во многих местах и шли в направлении Гессена, Баварии и, конечно же, на Берлин. Большой был фронт, растянутый. Союзники очень торопились захватить побольше германских земель, иначе бы они достались русским. Поэтому назад не оглядывались, а хватали то, что лежало под рукой.