Наталья Андреева - Капкан на мечту

Ульяну такой вариант очень даже устраивал. Она ведь поедет в театр после того, как передаст Юлию пузырек с клофелином. Оксана молодец, не подвела!

Их дружба завязалась еще в институте, но тогда была без огонька, без желания делиться сокровенным, без ночных посиделок под бутылочку вина. Просто подружки, сокурсницы. Обе были молоды, влюблены, Оксана быстро выскочила замуж, Ульяна дождалась свою «выгодную партию». И обе, как выяснилось, прогадали.

На этом потом и сошлись. Их дружба подошла, как на дрожжах, на сочувствии и сопереживании. И теперь они на пару ели этот каравай, щедро смоченный слезами.

У Ульяны был муж-алкоголик, а подруга со своим развелась по причине неимоверной жадности супруга, устав выпрашивать деньги на каждую мелочь. Сначала долго молила о ребенке: скупердяй каждый раз надевал презерватив, причем самый дешевый, толстый. Кроме боли было еще разочарование, Оксане очень хотелось ребеночка. Когда же это, наконец, случилось, презерватив порвался (раз в жизни и палка стреляет!), Оксана поняла, что такое настоящий ад. Самая дешевая коляска, детская одежда только с распродажи, линючая, китайская, подозрительные игрушки, тоже с огромной скидкой, отвратительно воняющие памперсы: чего их так часто менять? Не выдержав, Оксана взяла сына и ушла на съемную квартиру.

Теперь Оксана одна воспитывала ребенка. Парень уже был взрослым, шестнадцать лет, и все подростковые проблемы обрушились на бедную женщину именно в тот момент, когда начались и проблемы с работой. Вместо того чтобы быть рядом с сыном, приходилось соглашаться на сверхурочные, на работу по выходным и командировки, лишь бы удержаться на хорошем месте. Пришел новый начальник со своей командой, и началась «охота на старых ведьм». Смазливые молоденькие ведьмочки из нового помета плотоядно облизывались и уже делили должности. Все они были наглые, беспринципные, готовые ради денег на все. Оксане приходилось молчать и терпеть. Вопрос был риторический:

– А жить на что?

Отец-скупердяй заявлял такую зарплату, что это были не алименты – слезы. Само собой, врал, но жадность не менее изобретательна, чем любовь или ненависть.

Оксана к подруге тянулась. На работе ей не с кем было поговорить о своих проблемах, да и некогда. Стоило только заикнуться, и ее тут же поймали бы за язык. Ах, тебе надо быть с сыном? Какие проблемы? Вот дверь, вот порог.

А лишний раз поговорить об Олежке, посоветоваться с умной женщиной, воспитавшей сына-отличника, никогда не помешает.

– Вот что ты такого с ним делала? – не унималась Оксана. – Почему он тянется к учебе? Моего за учебники не засадишь.

– Ничего не делала.

– Небось с уроками помогала? Репетитора нанимала? Заставляла своего Гришку английский зубрить?

– Нет, мы просто общались. Он сам учился.

– Везет же тебе! – с завистью говорила подруга. – А вот мой…

Ульяна терпеливо слушала. Неизвестно, что хуже, сын-двоечник дома или сын-отличник за океаном? «Тебе бы мои проблемы», – грустно думала она, кивая в ответ головой: да, да, да, понимаю… «А меня кто поймет?» Свидания по скайпу, огромная разница во времени. Там день, здесь ночь, непонятно: когда звонить? Когда у сына есть время?

Сегодня Гриша позвонил сам. Ульяна была дома одна, обрадованный Жорик, которому не понадобилось идти в налоговую инспекцию, понесся в магазин, затариваться перед завтрашней поездкой на дачу. Утром ведь не продают. А Схованский не намерен был ждать, пока заветные полки со спиртным окажутся в свободном доступе.

Они могли поговорить без помех, мать и сын. Гриша сразу понял, что с мамой что-то происходит.

– Жаль, что ты не со мной, – грустно сказал он. – Ни разу не приехала. Отец денег не дает, да?

– Что ты, сынок! – как всегда, решила не расстраивать его Ульяна. – Я сама не хочу ехать. Как я могу оставить отца одного? Он напьется и забудет снять кастрюлю с плиты. Или выключить утюг. Спалит квартиру. Да и за бизнесом надо присмотреть. Отец ведь забудет платежки заполнить. Он такой… Неделовой. Мое присутствие здесь просто необходимо. Я сама не хочу ехать. Точнее, не могу.

– Я все понимаю, мама, – внимательно посмотрел на нее Гриша. – Он просто пьет. Я стал неплохо зарабатывать. Ты могла бы приехать. Хочешь – насовсем. А этому все оставь. Все его мойки. Квартиру, дачу. Проживем как-нибудь.

– Где ты стал зарабатывать? – сразу насторожилась она.

– В автосервисе. Хозяин меня хвалит. Как-никак, я сын своего отца, – усмехнулся Гриша. – Видимо, это у меня в генах: разбираться в машинах. Мне сказали, что, если я буду работать постоянно, полную неделю, зарплату прибавят, плюс соцпакет. Я подумываю оставить учебу. Университет – это напряжно. Правильно сказал? – улыбнулся вдруг сын. – Стал забывать жаргонизмы. Мой русский делается каким-то академическим, что ли.