Лариса Светличная - Вампиров не бывает

— Не хочу. Так почему?

Я пошла усаживаться в кресло, понятно, что не отпускают. Хоть бы зверь в сумке не заговорил в самый неожиданный момент. Молчал бы уж, шпион.

— Вообще-то я хочу выйти замуж за красивого мужчину. Чем красивее, тем лучше. Только красивые мужчины почему-то совершенно не хотят на мне жениться! — горько пожаловалась на судьбу. — А те, кто хочет — так там столько докуки, что лучше бы не хотели.

— Зачем тебе красивый мужчина? — собеседница устроилась в соседнем кресле.

— Как зачем? Породу исправлять!

— Что?

— То! Видишь меня? Несказанной красотой не блещу. Значит, нужен красивый муж. Для справедливости и природного равновесия. Гармонии.

— Людмила, некрасивых мужчин не бывает. Они все уроды!

— То есть ты тоже не замужем?

— Развелась недавно.

— Понятно, — задумалась, сочувствовать или поздравлять. — Он был красивый?

— Интересно было бы услышать твое мнение…, - она усмехнулась, хотела сказать что-то еще, но передумала.

— Не красивый? Что, еще и злой? Денег не давал?

— Я думаю, мы просто поздно с ним встретились…

— Это как? — удивилась я.

— Если бы он встретил меня лет на двадцать раньше, все могло бы сложиться по-другому.

Елизавета говорила откровенно, я это поняла. Но сейчас опять сжала губы и приняла королевский вид. Крашеные волосы и макияж портили картинку. Пока дамочка совсем не закрылась, надо еще поспрашивать.

— И вы не общаетесь?

— Имущественный спор. И его должность мне подходит гораздо больше, чем ему. Но не хочет ее уступать.

— Общий бизнес?

— Что-то вроде того…

Фи, подумаешь, бизнесмены. Мне вот богатый дядя перстенек на время одолжил. Велел не снимать. Я рукав вязаной кофты на пальцы натянула, и еще длинной лямкой сумки замотала, ничего не видно.

— Людмила, ты знаешь, что Константин умер? — и это она опять без перехода тему сменила.

— Неужели?

— Ты, кажется, не удивлена? — потянулась она ко мне, но напряглась, отстранилась, и снова села в кресло.

— Нет. Ты мне сказала, что Матвей при смерти, теперь говоришь, что Константин умер. Просто вестница несчастий. Шучу.

Елизавете очень хотелось съездить по моей физиономии. Прям руки чесались, но с места не встала. Осталась бы моя внешность с том же виде, или бы в ней произошли изменения в худшую сторону, неизвестно. Вошла Глория с телефоном в руке. Опять этот ее непонятный взгляд на Елизавету. Та взяла трубку. Молчала. Слушала. Долго молчала. Я тоже молчу, она молчит, служанка молчит, трубка молчит, зверь в моей сумке молчит. Все молчат. Мне надоело первой.

— Что случилось? Опять кто-то умер?

Елизавета повернулась ко мне со страшным лицом. Словно не ее лицо.

— Убирайся! — заорала она. В голосе торжество, да? Не поняла.

— Простите? Я не ослышалась?

— Вон!

Ну и уйду, раз мне не рады. Стараясь не поворачиваться спиной к женщинам, выбежала из комнаты к входной двери. Глория как-то, не заметила как, оказалась у двери раньше меня.

За дверью меня дождалась плохая погода и риэлторы.

— Я дам лучшую цену!

— Нет, я!

— Не слушайте их!

Я и не слушала, убегая к метро. Разговор получился интересным, я опять сделала для себя выводы, но оставалась много неясного. И как убить Елизавету, пока не придумала, очень жаль. У меня еще до конца недели пять дней.

Весь следующий день, среду, я развлекала Ксюшу с Настей.

Две группы студентов, у которых по расписанию с утра должны были проходить занятия, в срочном порядке увезли на какое-то важное мероприятие. Декан пообещал создать где-то кому-то массовость. Так что я осталась не у дел, но не огорчилась. Позвонила Елене, спросила, когда у Насти заканчиваются уроки, оказалось, в час. Марина очень обрадовалась, что я собираюсь погулять с Ксюшей, она тоже до обеда училась. Забрав обеих девочек, я предложила сходить, куда они захотят. Я ж им должна магарыч. Девочки захотели в зоопарк, в кино, на аттракционы, в кафе, в музей и на экскурсию. Почти все удалось осуществить. Девицы были в восторге от внезапно свалившегося счастья, и особенно после того, как я купила Насте какую-то железяку, о которой она давно мечтала, а Ксюше — коробку, которую надо поливать, и в ней что-то вырастет. Не плесень, надеюсь.

— Миля, а ты у Елизаветы нашего игрушечного зверя забрала? — спросила хозяйственная Настя.

— Да.

— И послушала запись?

— Нет.

— Я так и знала. Ты не умеешь. Отдай его мне обратно, а? Это же наш с Ксюшей зверь!

— Давайте я вам еще по игрушке куплю? Зверь теперь мой, вы его сами бросили.