Irene - Умри красиво

— Какого хрена, а?! Думаешь, со мной можно так? Переспать под кайфом и забыть, как звали? Решать буду я, поняла меня?!

Я вижу в темноте твои глаза. Они жгут меня дикой злобой. О, как мне дорога твоя ревность!

— Да ни одна баба еще… ты…

— Отпусти меня.

— Да щас!

— Пожалуйста…

Он пытается проследить за моим взглядом, но ничего не замечает. Ведь ты — мой личный демон.

— Пообещай мне, что завтра мы увидимся.

— Хватит. Я больше не хочу.

Его красивое лицо искажает гнев. Сумасшедший, бесконтрольный.

— Ну что ж… отлично! — выплевывает каждое слово. — Очень хотелось повеселиться с тобой еще раз, жаль. Хотя… пацаны все равно проставятся — спор-то я выиграл!

Я прищуриваю глаза, наконец сосредотачиваясь на его словах.

— Что?!

— Надо же было проверить… и у меня все получилось!

— Что проверить?..

— Легенды, детка. Давай, сделай вид, что не понимаешь, о чем я говорю.

— Какие легенды?..

Он запрокидывает голову и хохочет, издавая визгливые звуки; на шее пульсирует маленькая жилка.

— Да что тебя снять — проще простого! Что ты та еще сучка, и что в постели…

Гудит, гудит, гудит в голове… Не может быть… Нет! Это все ты! Не смотри на меня, хватит, перестань! Ненавижу тебя!!!

Я отворачиваюсь, бегу, едва не растягиваюсь на гладкой плитке… Но ты настигаешь, тенью накрываешь меня… Меня грубо хватают за сумку, раздается треск… Что-то маленькое и острое в кармане… Пальцы сжимаются… Холодное…

Секунду спустя я уже не понимаю, что происходит. Мой спутник пошатывается, припадает спиной к чугунной ограде моста. Его руки сжимают горло, сквозь пальцы льется что-то темное. Не сразу понимаю даже, какого цвета эта жидкость.

— Хрр… х…

Леденящие, жуткие звуки. Смотрю, не моргая.

Кап-кап-кап… Он почти висит на ограде, но взгляд все еще прикован ко мне. Его глаза… никогда не видела таких огромных глаз!

Я хочу сделать шаг, но не в состоянии пошевелить и пальцем, только прижимаю окровавленные руки к груди и дрожу. Зачем же он… Он? Или это ты?.. Да что же со мной такое…

Тяжелое тело падает в воду.

Лишь дома, сидя в полном оцепенении на краю кровати, я разжимаю затекшие пальцы. На ладони лежит тонкая железная шариковая ручка. Откуда она здесь? Почему я держу ее? Внезапно все тело вспыхивает огнем, на лбу выступает испарина. О нет!».

На эстетике опять не получилось аншлага — уж слишком соблазнительно составлено наше расписание. Я и сама только чудовищным напряжением воли вылезла в холодный враждебный мир из теплых объятий любимого… Стас, обмотав шею толстым шерстяным шарфом, молча уселся рядом за парту и лишь кивнул в знак приветствия. Дверь в аудитории громко хлопнула. Конечно, кто бы это мог быть!

Алиса стремительно подлетела к нам и упала на скамейку, будто ноги больше не держали ее. Я повернулась и замерла. Ее лицо было настолько бледным, что огромные карие глаза даже пугали — горящие, темные… Алиса смахнула со лба непослушно нависающую прядь и опустила голову.

— Слушай, — я наклонилась к ней ближе, — с тобой все в порядке?

— Что?.. — рассеянно переспросила она. — Прости, Зайка… такие новости с утра прямо…

— Кх… к-какие? — прохрипел Стас.

— Помнишь Валерку Конькова? — Алиса повернулась ко мне, не обратив внимания на приятеля. — Ну, вчера, пел на концерте. Ну вот… он умер.

— Он что?!.. — я шокировано замерла. — Что случилось?!

— Кто это вообще? — Стас часто заморгал и тревожно нахмурился.

— Это парень с четвертого курса. Мой одноклассник, — хмуро объяснила Алиса. — Его убили вчера ночью.

Я скорее только почувствовала, что вокруг нас вдруг воцарилась непроницаемая тишина, чем действительно заметила это. В бескровное лицо Алисы впились несколько десятков пар глаз.

— Его убили, — решительно повторила она. — Подробностей не знаю. Мне позвонила Таня, его одногруппница. Тело нашли сегодня на берегу речки.

— О, Господи… — выдохнула «Барби». — Это ж тот… из рок-группы, да? Красавчик такой?

— Нашли на берегу?.. Так почему думают, что убили? Может, он напился после концерта и упал в воду сам? Какой-то бред. Вот вчера же… Как такое может быть? — прошептала я.

Может, ох, еще как может… От нахлынувших беспощадных воспоминаний меня затряс озноб. Ровно год назад я точно так пришла в школу, ни о чем не подозревая. Мы смеялись, болтали, а потом пришла завуч — Вера Михайловна — и тихо сказала: «Ребята, случилось несчастье. Леша Литвиненко умер». И ушла, ничего не объясняя. А я, прикипев от шока к месту, не моргая смотрела на пустую парту, за которой он сидел. Еще вчера. Противно ухмыляющийся, ненавистный мне, но живой и здоровый.