Александр Овчаренко - Последний козырь Президента

– На нейтральной. На Новом Арбате есть маленькое кафе «Охотничье». Там тихо, уютно, и нам никто не помешает. Я заказал третий столик от входа.

– Хорошо. Я буду там через полчаса.

Несмотря на поздний час, в кафе было многолюдно.

– Москва никогда не спит, – с улыбкой заметил официант, заметив моё недоумение. – Что будете заказывать?

– Водки!

– Сколько?

– Много, а впрочем, пока откройте и принесите одну бутылку, а дальше как получится.

– Я Вас понял. Из закусок рекомендую карпаччо из…

– Не надо! Ничего заморского не надо! Принесите солёных огурцов, капусты кисленькой, если имеется.

– Квашеная, с клюквой? Имеется!

– Очень хорошо.

– Горячее заказывать будете?

– Будем! Стейк, две порции.

– Хорошо прожаренный, или с кровью?

– Или с кровью! И ещё: принесите чёрного хлеба, лучше «Бородинского», и чтоб был нарезан крупными ломтями, по-русски!

– Сделаем! – заверил официант и скрылся на закрытой от глаз посетителей территории – на кухне.

Через пять минут на столе появились открытая бутылка водки «Ни пуха, ни пера», чёрный, нарезанный крупными ломтями, хлеб, довольно объёмная стеклянная салатница с солёной капустой и нарезанными колечками огурцами.

– Горячее когда подавать? – поинтересовался бойкий официант, наливая в рюмку холодную водку. – Минут через сорок?

– Тебя, юноша, как зовут?

– Извините, я не представился. Меня зовут Андрей, на весь сегодняшний вечер я ваш официант. Кстати, мы работаем до последнего клиента, и если ваша встреча затянется, мы подождём. Так когда подавать горячее?

– Горячее? Вот что, Андрюша, ты как увидишь, что обстановка за столиком начинает накаляться, так сразу горячее и неси.

– Понимаю, а водку?

– Да как бутылка опустеет, так сразу и неси следующую! – раздался знакомый голос за моей спиной. – У нас с коллегой сегодня не простой разговор, так что трезвость нам обоим сегодня противопоказана.

– Здравствуйте, полковник!

– И Вам не хворать Нестор Петрович. И как это я Вас просмотрел?

– Опыт, мой юный друг! Его не пропьёшь! Вы ведь ждали меня со стороны входной двери, поэтому и сели к входу лицом. Я же зашёл через чёрный ход, поэтому незаметно оказался у Вас за спиной.

– Это не столько Ваш опыт, сколько моя ошибка.

– Одно другого не исключает. Полковник, пока мы не приступили к главной теме нашего вечернего рандеву, предлагаю выпить по маленькой.

– Принимается, только не обессудьте: чокаться с Вами я не буду.

– Это как-то не по-русски: не чокаясь, пьют только на поминках. Мы что, сегодня кого-то похоронили?

– Таненбаума! Знакомое имя?

– Знакомое, – вздохнул Нестор Петрович и опрокинул в себя рюмку ледяной водки. Его примеру последовал и я. Рождественский закусил квашеной капустой, прихватив её щепотью прямо из салатницы. – Огурцы зря порезали, – заметил он, аппетитно хрустя капустой. – Самый смак, когда огурчик целый! Я не спросил: а за чей счёт сегодняшний банкет?

– А вот кто в живых после ужина останется, тот за всё и заплатит! – предложил я.

– Значит, счёт пополам, – заключил Рождественский, и налил водки мне и себе. – Чокаться Вы со мной не хотите – ваше дело, но правила приличия соблюсти надо: не будем же мы каждый себе водку наливать, это как-то по-жлобски! Выпьем!

– Выпьем! – и я опрокинул в себя вторую рюмку водки.

– Значит, говорите, что Таненбаум мёртв? – переспросил отставной разведчик, занюхивая водку кусочком «Бородинского».

– Дайте угадаю! Сейчас Вы в ответ процитируете Марка Твена, дескать, слухи о его смерти сильно преувеличены. Так?

– Это штамп, полковник, а я, как Вы успели заметить, по трафарету не работаю. Могу процитировать фразу из фильма «Город мастеров». Помните, там герцогу докладывают, что его злейший враг, Метельщик, убит, и по всему городу разносится гнусавый крик: «Умер проклятый Метельщик! Умер»!

– А он, значит, оказывается живым?

– Судя по вашему вопросу, Вы этот фильм не смотрели. Метельщик оказался жив, так же, как и упомянутый Вами Таненбаум.

– Естественно, Вы же пока не умерли!

– Горячее можно нести? – раздался вдруг голос официанта.

– Немного позже, молодой человек, но раз Вы подошли, принесите нам нарезку из копчёного сала.

– К сожалению, копчёного сала у нас нет, могу предложить нарезку из копчёной грудинки.

– Пусть будет грудинка. Несите!

– Неужели Вы, полковник, до сих пор не поняли, что Таненбаум не может умереть, – назидательным тоном произнёс мой собутыльник, после того как официант отошёл от столика. – Вы напрасно считаете, что я и Таненбаум – один человек.