Войдя, Сидорин небрежно снял старую куртку, повесил на крючок, сел напротив.
— Тут я получил сведения, что позавчера, под утро, как раз когда мы приехали с Полимеевым за этим… — проговорил он.
— Греком, — сказал Рытьков, — с латвийским паспортом.
— Ну да, с латвийским. Так вот в двадцати пяти километрах от поселка «Липовая аллея» произошла перестрелка.
— Кого с кем? — оживился молодой капитан и навострил уши.
— Предварительное следствие установило следующее. Во взорванной и сгоревшей «Ниве», по номерам находящейся в угоне, нашли обгоревший труп. Мужской. Предположительно этот мужчина из наемников Парамиди и участвовал в организации побега Илляшевской. Это первый. Второй участник того же мероприятия убит из «калашникова». Труп обнаружен неподалеку от «Нивы». Есть еще три трупа… Местные опера говорят: из группировки некоего Глызина. Сейчас лиц, причастных к этой группировке, разыскивают. В каком-то поселке обнаружен черный «Ниссан» с явными пулевыми пробоинами, его возможные хозяева устанавливаются. Словом, там работают ребята из убойного отдела. Но самое интересное, что я хотел тебе сообщить… — Майор Сидорин продолжал с кривой усмешкой и не сразу, а как будто после минуты раздумья. — Н-да… так вот… Возле подорванной «Нивы» нашли разбросанные фрагменты тела и совершенно целую голову…
Рытьков настороженно ждал окончательного разъяснения того, что под конец говорил Сидорин.
— Исследовав фрагмент тела, который хорошо сохранился, эксперты установили: голова принадлежала Марине Петровне Илляшевской.
— Да ну! — восхищенно прошептал Рытьков. — Вот так номер! Сбежала, да подорвалась.
Внезапно Сидорин поднялся и достал из кармана своей потертой, давно служившей ему и однажды простреленной куртки непочатую бутылку водки.
— Какая-то «Тульская», по дороге купил, — сказал Сидорин. — Закусь-то найдешь?
— Сейчас, сейчас, — заторопился Рытьков, всегда готовый к уютному общению подобного рода. Он достал из ящика письменного стола два заранее приготовленных бутерброда с полукопченой колбаской, освободил от фольги и грубо поломал плавленый сырок, потом неудобным крючком от раскладного ножа стал вскрывать банку сардин.
Сидорин тем временем нащупал два стакана. Дунув в них для профилактики и дезинфекции, налил не по полному — на две трети.
— Ну что, помянем Галю Михайлову?
— Да, хорошим опером была Галя и хорошим товарищем, — согласился Сидорин. — Земля ей пухом…
Выпив, оба офицера по-русски слегка поморщились, покрутили головой и принялись жевать колбасу с хлебом. Сидорин вытащил из масла сардинку.
— Аккуратней, Фомич, не капай мне на папки с делами маслом-то…
— Да я разве капаю? Подумаешь, дела… Небось одни сплошные бесперспективные «глухари»… В архив пойдут…
— Ничего подобного, — притворно возмутился Рытьков. — У меня здесь такое раскрытие — ахнешь! На премию рассчитываю и благодарность от высокого начальства.
— Рассчитывай, дурачок. Если живой останешься еще годик, начальство тебе к отпуску «на лечение» тыщонку выпишет, жди.
Посмеиваясь и балагуря на свои специфические «убойные» темы, опера решили прикончить бутылку. Сидорин разлил по стаканам остаток и вдруг серьезно сказал:
— А это за упокой грешной души Марины. Не могу забыть, как она перевязала мне плечо, когда ее холуй меня зацепил. Да еще коньяку налила. Продержался я тогда до приезда врачей, а то бы не выдержал. Конечно, преступница была, извращенка, тварь та еще, но… Сильная женщина, красавица…
— Теперь уж «Золотой лилии» точно конец, лидера не стало.
— Э… чего гадать! Может быть, здание купит какой-нибудь богатей. Снова устроит там гадюшник или игорный дом, законную грабиловку-обдираловку.
— Гляди-ка, Фомич, солнышко прорвалось. Скоро снег растает, легче работать будет… Весна…
Рытьков и Сидорин поглядели на ослепительное мартовское солнце в окне, кивнули друг другу и допили водку.
— Да, весна, природа свое берет. Хотя работы у нас полно в любое время года, — сказал Сидорин, достал мятую пачку сигарет, с удовольствием закурил.
На столе зазвонил телефон. Рытьков с неохотой поднял трубку.
— Слушаю, Рытьков. Что? Сейчас? А вы-то что же? Хорошо, еду. Ну вот, — со вздохом сообщил он Сидорину. — Надо брать отравителя по горячим следам.
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу