Ричард Старк - Утонувшие надежды

Том выбрал себе лучшее кресло и уселся, свесив руку до пола. Дортмундер и Мэй заняли места на диванчике напротив. Они выглядели точь-в-точь как супружеская пара, которой только что предложили всерьез задуматься о страховании жизни. Том сдвинулся на край кресла, подался вперед и, взяв со столика чашку, стал с видимым удовольствием потягивать кофе. В нем было что-то от второстепенного персонажа из фильма о Великой депрессии - этакий старикашка, греющийся у маленького костра в обществе бродяг. Дортмундер и Мэй опасливо наблюдали за ним; наконец Том поставил чашку на стол, откинулся на спинку кресла и, слегка вздохнув, заявил:

- А я теперь спиртного - ни-ни. Отучился в тюрьме.

- Сколько же ты просидел, Том? - спросил Дортмундер. - Сколько же ты просидел за всю свою жизнь?

- За всю жизнь? - Том вновь издал свой смешок. - Всю свою жизнь просидел - вот сколько. В последний раз - двадцать три года. А должны были продержать до самой смерти. Тюрьма стала мне домом родным.

- Да, я помню, - отозвался Дортмундер.

- Дело в том, - продолжал старик, - что, пока я жрал казенные харчи, работал на правительство и спокойно спал в камере, мир стал куда хуже, чем в былые времена. Наверно, теперь меня не считают опасным для общества.

- С чего ты это взял, Том?

- Знаешь, почему меня выпустили? - ответил тот. - Все дело в инфляции, урезанном бюджете и переполненности тюрем. Общество взрастило - заметь, самостоятельно, без нашей помощи - целое поколение преступников, мелких воришек, которые и в подметки не годятся таким волкам, как мы с тобой, Эл.

- Это точно, подонков вокруг полно, - согласился Дортмундер.

- Такие люди не отличат чертеж от конфетного фантика, не говоря уж о том, чтобы разработать серьезный план. Сделав шаг правой ногой, эта шваль даже не имеет представления, что делать с левой.

- Да, их полно вокруг, - повторил Дортмундер. - Заползет такой субчик под лестницу и спит, положив под голову краденый телевизор. А нам за него отдуваться.

- Всему этому они учатся в тюрьме, вот что я тебе скажу, - заявил Том. - И главная беда - то, что их к этому подталкивают нечестивые помыслы. Мы-то с тобой знаем, Эл, что если парень заявляется в банк с пистолетом и говорит: "А ну, деньги на бочку и чтоб пять минут никто не шевелился", - то у него на это могут быть только две стоящие причины. Либо его семья живет впроголодь и нуждается в лечении, обуви, учебниках для ребятишек и хочет есть мясо чаще, чем раз в неделю, либо этот парень желает свозить свою девчонку в Майами и малость повеселиться. Либо так, либо этак. Верно?

- Что ж, обычное дело, - согласился Дортмундер. - Только теперь ездят все больше в Лас-Вегас.

- А нынешние шуты даже этого понять не могут, - сказал Том. - Они крадут для того, чтобы кольнуться и наширяться. Они колются и ширяются даже в тюрьме, покупая зелье у охранников, вольняшек, посетителей - у кого угодно, даже у тюремного капеллана. Но спроси у них, почему они не пошли к специалисту по подбору профессии и встали на путь преступления, хотя ни бельмеса в этом не смыслят, и тебе скажут, что в их бедах виновата политика, а они - лишь ее жертвы.

Дортмундер кивнул.

- Я слыхал об этих типах, - сказал он. - Так говорят, когда хотят добиться смягчения приговора, а то и освобождения на поруки.

- Мура все это, Эл, - продолжал настаивать Том.

- Том, да ведь и мы с тобой в свое время вешали судье на уши такую же лапшу, - осторожно заметил Дортмундер.

- Ну ладно, - сказал Том. - Допустим, ты прав. Но, как бы то ни было, из-за инфляции содержать и кормить человека в тюрьме, в тех условиях, к которым мы все привыкли, становится все дороже, а бюджет урезают... Известно ли тебе, Эл, - прервал сам себя Том, - что заключенные с большими сроками самые здоровые люди Америки?

- Понятия не имел, - признался Дортмундер.

- Так вот, это истинная правда, - сказал Том. - Размеренная жизнь без всяких потрясений, однообразная пища, бесплатная врачебная помощь, регулярные занятия физкультурой - все это приводит к тому, что самыми здоровыми людьми нашего общества оказываются те, кто сидит пожизненно. Это подтвердит любая страховая компания.

- Ну что ж, должно же быть хоть какое-то утешение, - отозвался Дортмундер.

- Вот-вот. - Том снова выдавил смешок. - Сидишь в камере и утешаешься тем, что на воле ты бы помер раньше. - Том отпил кофе - при этом его губы, казалось, оставались плотно сжатыми. - В общем, все одно к одному удорожание питания и содержания, сокращение бюджета, теперь у них еще меньше денег на содержание и питание - плюс на воле бродят целые толпы мужиков от семнадцати до шестидесяти лет, которых нужно сажать и кормить. И вот губернатор решил сделать мне подарок к семидесятилетию. - Том улыбнулся Мэй плотно сжатыми губами: - Вам и в голову не пришло бы, что мне уже семьдесят?