Петр Галицкий - Цена Шагала

— Да и ты, смотрю, тоже руку не сбил, — заметил Полозков.

— Так всей и радости в жизни, — отвечал Антипыч. — Теперь-то что ж: ни пожрать, ни с бабой поспать. Только вот одно и осталось: кино по-стариковски, да в тире пострелять.

— Ишь ты, отшельник, — ухмыльнулся генерал.

— Да хоть бы и так. Я о душе все больше думаю. Ну ладно, генерал, у тебя-то времени свободного много, а мне еще в магазин надо: кошечкам мяса закупить. Так что бывай. Если что — звони. — И, положив винтовку на прилавок, старичок засеменил к выходу.

Полозков выждал пару минут, сделал еще несколько выстрелов, пробуя стрелять с одной руки, и, убедившись в том, что это ему еще под силу, покинул здание тира. Когда он вышел на воздух, никакого Антипыча поблизости уже не было. «Ну и славно, — сказал себе генерал. — Ишь, как меня с него разбирает». Он поежился, внезапно почувствовав дуновение холодного ветра, и быстро пошел к машине, ожидавшей его у входа в парк. Там, приказав шоферу ехать в Управление, он достал из кармана задней дверцы фляжку с коньяком и, отвинтив крышку, сделал быстрый и крупный глоток. «Так то лучше. Упокой, Господи, душу покойного раба твоего Василия».

Если путешествие генерала Полозкова в тот день было коротким и не очень приятным, то путешествие Андрея Сорина, напротив, обещало быть достаточно продолжительным и весьма радостным.

Около десяти часов утра он уже был в аэропорту «Шереметьево-2» с легкой сумкой через плечо и прозрачным коробом, оклеенным бумагой, в руке. Усевшись на скамейку в середине зала, он вынул из кармана заранее припасенный журнальчик «Итоги» и принялся не спеша разгадывать преферансную комбинацию, приведенную на последней странице. Периодически он отрывал голову от диаграммы карточного расклада и осматривался. Наконец, знакомая легкая фигурка англичанки показалась возле входной двери. Дождавшись, пока она встретится с ним взглядом, Андрей кивнул ей и вновь углубился в журнал.

Не торопясь, Люси подошла к нему, уселась на удачно освободившееся рядом место, широко улыбнулась и, стараясь, произнесла:

— Привет.

— Ого, — удивился Андрей, — ты уже выучилась языку?

— Я быстро учусь, — отвечала Люси по-английски. — А потом, это слово у вас очень популярно.

— У нас много популярных слов, — засмеялся Сорин, — и это — не самое популярное.

— Да-да, я знаю, — улыбнулась в ответ Люси, — но это не слова приветствия…

— По крайней мере, между друзьями, — перебил ее Сорин. — Рейс тот же? — спросил он.

— Конечно. Мне все удалось.

— Тогда пошли. Возьми чемоданчик.

Он передал ей и короб и, дождавшись, пока подойдет ее очередь на посадку, неторопливо двинулся за ней. Он видел, как она проходила таможню, что-то быстро и настойчиво объясняя инспектору и показывая бумаги, видел, как таможенник попросил ее открыть короб, как перебрал картины, сверился с бумагой, потом удовлетворенно кивнул и сделал разрешающий жест. Люси улыбнулась и прошла внутрь таможенной зоны.

Для самого Сорина пересечение границы не составило никаких сложностей. Так же легко и безбоязненно он пересек паспортный контроль, уже привыкнув к полетам по чужим документам. Они погрузились в самолет, и тот, набрав высоту, взял курс на объединенный Берлин.

Двумя часами раньше из Москвы тем же путем отправился в Прагу Паша Черкесов. Прибыв в чешскую столицу, он тут же связался по телефону со своим старым проверенным приятелем, переселившимся сюда около трех лет назад, быстро обрисовал ему ситуацию и после сытного, но непродолжительного обеда в итальянской пиццерии неподалеку от «Старо Място» уселся за руль подержанного, но еще крепкого «БМВ». Взяв курс на запад, он покатил по трассе «Прага — Дрезден — Берлин», надеясь оказаться в Берлине уже часов через пять, нисколько ни опасаясь при этом пограничного контроля, потому что вместе с новым паспортом на имя российского гражданина Иванова у него лежал еще и другой, полученный только что в Праге, на имя Костакоса Зандопуло, гражданина Греции, жителя Афин, женатого бизнесмена, отца двоих детей. Этот замечательный паспорт позволял ему проделать весь путь в безвизовом режиме. А потому, прислушиваясь к песенке Бритни Спирс, несущейся из автомобильных динамиков, он выжимал 120 километров и весело летел на встречу со своим бывшим шефом Геннадием Андреевичем Ермиловым.

Выгрузившись в Берлине, Андрей проигнорировал гида с табличкой, на которой красовался логотип его туроператора, дождался Люси и вышел на площадь перед аэропортом.