Вадим Россик - Кто рано встаёт, тот рано умрёт

– Подойдите ближе, герр писатель, – приглашает меня инспектор. – Осторожно! Не сходите с дорожки. Вы узнаёте этого человека?

Я делаю несколько шагов к роковому чану, в котором Харди прошёл свой путь в никуда. Из Яви в Навь. Смотрю. Запоздалое сожаление о своём безволии охватывает меня. Явственно чувствую, как холодеет спина, седеют волосы, и начинает дёргаться веко. Водевиль превратился в триллер. Бахман был прав. Зрелище, конечно, на любителя. Теперь это искажённое лицо без глаз, похожее на жуткую маску, плавающую в покрасневшей от крови извести, будет преследовать и меня.

– Это Харди, – говорю я, поспешно отводя взгляд от чана.

– Вы уверены, герр Росс? – спрашивает Сквортцоф. – Смотрите внимательно. Сейчас его узнать не легко.

Мне приходится снова посмотреть на мертвеца.

– Уверен. Волосы покрашены в два цвета – оранжевый и фиолетовый, пирсинг в углу рта, катушки в ушах. Да и вообще… Это Харди.

Я отхожу от чана.

– Что с его глазами?

– Известь выжгла, – лаконично басит Сквортцоф.

– Уже известно, отчего он умер?

– Пока нет. Эксперты с минуту на минуту прибудут и начнут свою работу. Подпишите протокол опознания и возвращайтесь в столовую.

Под унылый звук колокола в одиночестве плетусь обратно. Медленно преодолеваю винтовую лестницу и вот я опять в столовой. Несмотря на то, что никому пища не лезет в горло, Лиля всё же организовала завтрак. Когда я вхожу, художники, все как один, перестают заниматься своими делами и смотрят на меня.

– Ну, что там, Вадим? Это Харди? – задает вопрос Эрих. Я молча киваю.

– Разумеется, в чане труп Харди, – недовольно произносит Бахман. – Я же не мог ошибиться.

– Я тебе верю, Никлас, – оправдывается управляющий, – но просто до последнего надеялся, что это не он.

– Такой молодой, – вступает в разговор Селина. – Бедняжка. Как он погиб?

– Полиция пока не знает, – отвечаю я польке. – Приедут эксперты – разберутся.

Сажаю себя за стол. Есть мне совершенно не хочется. Передо мной всё ещё стоит жуткая маска с кляксами извести в глазницах.

– Послушайте, доктор Бахман, – вдруг обращается к руководителю студии Эдик. – Мне необходимо покинуть Замок.

Маэстро вопросительно смотрит на Эдика, не выпуская трубки изо рта. Эдик смущённо объясняет:

– По решению суда, мы с женой обязаны по пятницам посещать курсы для неблагополучных родителей.

– Что это ещё за курсы? – не могу я удержаться, чтобы не спросить. Это, конечно, не моё дело, но почему бы и мне не сунуть нос в чужие дела, как всякому нормальному человеку?

Эдик принимается рассказывать, спеша, путаясь и сам себя перебивая:

– Это всё из-за учительницы нашего сына. Его Стивен зовут. Он в пятом классе. На уроке учительница задала вопрос: «Дети! Кем вы хотите быть, когда вырастите?» Ну, все, конечно, заорали: «Я – врачом! Я – пилотом! Я – водителем автобуса!», а наш Стивка возьми и брякни: «А я хочу быть серийным убийцей!» Да ещё прибавил, что учительница станет его первой жертвой. Эта истеричка вызвала полицию. Полицаи ещё нашли у Стивки в мобильнике фотографии голых баб, и дело закрутилось. Полиция вместе со школой подали на меня с Танюшкой в суд. Типа мы – нерадивые родители. Суд приговорил нас к восемнадцати часам занятий на специальных курсах. Теперь учимся, как бороться с собственным ребёнком. Очередная лекция начинается через полчаса.

– Я советую вам получить разрешение у инспектора, – сухо говорит Бахман. – Сейчас здесь всем распоряжается Сквортцоф.

Верзила лёгок на помине. Он просовывает голову в дверь и молча манит Кокоса пальцем, похожим на варёную сардельку. Толстенький албанец вскакивает с места и, как бильярдный шарик, катится к инспектору. Затем великан и его жертва скрываются в сумраке коридора.

– Кокоса, наверное, забрали на допрос, – замечает Эдик.

– Это естественно. Он же первым обнаружил тело Харди, его первым и допрашивают, – говорит Урсула, закуривая, один бог знает, какую по счёту сигарету. К Урсуле тут же присоединяется Селина. Лиля уходит к себе, присмотреть за Алинкой. Творческие личности тихо сидят, погруженные в свои мысли. Все чего-то ждут.

Наконец, в столовую возвращается Кокос. За ним входит инспектор Сквортцоф. Он обводит нас подозрительным взглядом и произносит:

– Вы можете разойтись по своим комнатам, но прошу никого не покидать Замок без моего ведома. Каждый из вас будет сегодня вызван для дачи показаний.

Эдик, как первоклассник, поднимает руку. Сквортцоф вскидывает брови, и Эдик сообщает инспектору о курсах для недобросовестных родителей.