Елена Арсеньева - Камень богини любви

В таком восторженном состоянии я пребывал до тех пор, пока мы не дошли до третьего акта – приема у Фамусова. Сначала все шло довольно стройно: гости один за другим выходили на сцену, как вдруг из зала вновь раздался мелодичный голос Эльвиры Михайловны:

– Никита Львович, а разве здесь не будет докладов?

– Каких докладов, Эль… э-э, ваше превосходительство? – изумился я.

– У нас всегда докладывают на балу о прибывших гостях.

Я пробовал было возразить, что нельзя ломать стихи классической пьесы Грибоедова вводными докладами без размера и рифмы, но губернаторша меня не слушала.

Пришлось уступить. И на репетиции, и на каждом спектакле на балу появлялся почетный слуга в ливрее (к слову сказать, это был настоящий лакей – из губернаторского особняка) и провозглашал:

– Пожаловали госпожа Горич. Князь Тугоуховский с супругой!

И так далее.

Наши дни

К сожалению, исполнить все задуманное не удалось, потому что позвонил Дракончег.

Это была, с позволения сказать, плотская слабость писательницы Дмитриевой. В смысле, был, потому что означенную слабость Алёна питала только к персонажам мужского пола.

На самом-то деле его звали Александром, но Алёна предпочитала называть своего милого друга Дракончегом, потому что они оба были Драконами согласно восточному гороскопу, правда, далеко не одногодки. Алёна родилась на свет гораздо раньше своего любовника. Впрочем, они оба ничуть не смущались. Их привязывало друг к другу неодолимое влечение, утоление коего доставляло обоим немалое наслаждение. Ради этого Дракончег частенько, под разными благовидными и неблаговидными предлогами, смывался из дому (он был женат) и бросался к своей легкомысленной подруге. Правда, в последнее время что-то изменилось в их отношениях… причем не к лучшему. Да нет, не охладели они друг к другу, но если раньше это была восхитительная взаимная страсть без всяких обязательств и попреков, то теперь эти самые попреки вдруг стали практически постоянными. И дело состояло не только в том, что Дракончег был патологически ревнив к каждому встречному и поперечному столбу, а поскольку он практически мало что знал о жизни своей подруги (она женщина загадочная и таинственная во всех отношениях), ревность отягощалась вечной неизвестностью: где она, что с ней, вернее, кто… Этого мало. Дракончег вдруг начал упрекать Алёну за ту неодолимую тягу, которую к ней испытывал! И если прежде его песнопения на тему почти наркотической зависимости от ласк нашей героини были полны восторга и умиления, то теперь в них все чаще и чаще сквозило нескрываемое раздражение. Алёна еще помнила время, когда была отчаянно, до одури влюблена (отнюдь не в Дракончега), и уж ее-то наркотическая зависимость от некоего молодого человека по имени Игорь была вообще сродни безумию, но помнила она также злость на себя и почти ненависть к Игорю, которые охватывали ее, когда всеми силами она пыталась забыть его, освободиться от его власти над ней. Теперешнее поведение Дракончега напоминало Алёне ее тогдашнее. Получалось, он тоже хочет освободиться? Но почему? Влюбился, что ли, в кого-нибудь и тяготится старой связью? Но Алёна никогда не обольщалась мечтами о нерушимой верности Дракончега и просто старалась не думать о его жене, с которой он еженощно, а то и днем – и не единожды, при его-то темпераменте! – спит. Семья семьей, а секс на стороне некоторым мужчинам просто необходим, это Алёна с помощью Дракончега усвоила очень хорошо. И некоторые женщины, в мужья которым достаются подобные ему секс-машины, должны, строго говоря, благодарить ненавязчивых любовниц, с которыми их неугомонные мужья порою тешат свою плоть: ведь не всякая жена готова беспрестанно удовлетворять потребность своего мужа в оголтелом, разнузданном сексе и давать ему не только удовлетворение, но и пресыщение – хотя бы на некоторое время.

Судя по некоторым случайным обмолвкам Дракончега, жена его была чудесной женщиной, но холодноватой в постели. Может быть, просто потому, что притомилась исполнять свои супружеские обязанности. Ну а Алёна Дмитриева холодноватой не была, вот уж нет, – может быть, просто потому, что супружеских обязанностей не исполняла по причине отсутствия супруга, – а оттого всякое свидание с Дракончегом было сладостным забвением для них обоих, бурным утолением плотского голода. И вот, оказывается, это стало раздражать Дракончега. С некоторых пор ночных свиданий Алёна ждала чуть ли не со страхом, как, впрочем, и звонков, потому что упреки типа «ты превратила меня в сексуального наркомана» сыпались и по телефону.