Александр Савельев - Аркан для букмекера

— Никаких официальных каналов. Помочь вам — для меня дело чести. С Игорем Николаевичем нас многое связывало. Сколько вам нужно людей?

— Человек десять — двенадцать.

— А хватит?

— Надеюсь.

— Пойду немедленно распоряжусь, чтобы зарезервировали отделение ОМОН.

— Это намного упрощает дело. Я подожду вас в машине.

— Я еще буду нужен вам?

— Ненадолго. Надо согласовать систему взаимодействия. Впрочем, если вы свяжете меня с командиром, я обговорю с ним все детали сама. У вас, наверное, уйма неотложных дел.

— Ни в коем случае. Я сам поеду на задержание. Хочу посмотреть в глаза подонку.

— Павел Михайлович, ваша решимость меня пугает. Преступники мне нужны живыми.

— Как вы могли такое подумать? Интересы дела для меня превыше всего.

Через четверть часа Липатников вернулся.

— Двое суток в любое время дня и ночи подразделение омоновцев в вашем распоряжении, готово выехать сразу же по получении приказа.

— Прекрасно. Вы на машине?

— Да, как обычно.

— Надо будет съездить к нам в институт и ввести эталоном ваш голос в анализаторы переговорных устройств моих людей. Во избежание нежелательного вмешательства извне.

— Это не займет много времени?

— Сущие пустяки. Пять — десять минут.

В одном из переулков между Пречистенкой и Арбатом, в старинном двухэтажном особняке расположен Федеральный центр биологических исследований. Машины припарковали почти на проезжей части, возле ограды.

— Нет средств оборудовать автостоянку и оснастить территорию камерами наружного наблюдения, — посетовала Ольховцева, прикладывая ладонь к металлической пластине перед входной дверью в особняк. Дверь автоматически открылась. — Оружие мы сдаем при входе.

Вахтер убрал в сейф пистолет Липатникова.

По мраморной лестнице поднялись на второй этаж в кабинет Ольховцевой. Он мало чем отличался от других кабинетов. Крохотный, с удобной офисной мебелью. Интерьер несколько оживляли комнатные цветы на подоконнике — экзотические, из семейства ароидных. Неуместным, пожалуй, казался здесь допотопный канцелярский стол, тесно заставленный приборами неизвестного назначения, похожими на измерительные, применяемые в электронике.

Ольховцева подвинула Липатникову технический журнал и попросила прочитать в микрофон любой абзац. Липатников механически открыл на странице, заложенной полоской бумажки, и прочитал первое, что попалось на глаза:

— Давно было обнаружено, что растения могут воспринимать энергию в различных диапазонах электрического спектра и, естественно, реагируют на психическое состояние человека…

Пока Ольховцева вводила магнитофонную запись в анализаторы, Липатников, заинтересовавшись статьей, дочитал ее до конца.

— Что это за абракадабра? — спросил он, возвращая журнал. — Не понял ни одного слова.

— Научная гипотеза. В перспективе может быть использована в криминалистике.

— Каким образом?

— Растение — «очевидец» убийства — испытывает своеобразный стресс, который выражается резким повышением электрической активности и остается в его генной памяти. Если убийца снова оказывается в поле электрической «видимости» этого растения, оно реагирует на него таким же образом. Приборы могут это зарегистрировать.

— Скажите пожалуйста. Никогда бы не мог подумать.

Липатников более заинтересованно посмотрел на цветы и подошел к подоконнику. У трех растений на листьях и стеблях были закреплены электроды из фольги, соединенные тонкими проводками с измерительными приборами. Два прибора вели себя спокойно, а третий зашкаливало, словно его испытывали на вибрацию.

— Почему эти два молчат, а третий трясется, как в лихорадке?

— Который из трех?

Липатников показал.

— Ах этот. В конце весны уборщица едва не заморозила его, оставив на ночь открытой форточку. Так вот теперь он так реагирует на всех незнакомых посетителей.

— Фантастика. А что же два других?

— Их тогда еще не было здесь. Появились позднее.

— Фантастика.

— Павел Михайлович, помните, мы разговаривали о вероятных мотивах убийства Кривцова?

— Припоминаю.

— Теперь, кажется, они мне известны: бумаги, компрометирующие Решетникова — начальника главка, где работал Кривцов. Чтобы использовать их для шантажа и вымогательства.

— Вот как? И на чем основано такое предположение?

— Мне передали пакет с документами, которыми некий бизнесмен Лунев пытался шантажировать Решетникова. Но у меня сложилось такое впечатление, что это не все бумаги, которые собрал Кривцов и которые у него похитили. Были еще, более убедительные. Лунев, видимо, это понимал и собирался обеспечить Решетникову крышу. За хорошие деньги, разумеется. Но Кривцова он не убивал. Это мне известно доподлинно.