Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс против графа Дракулы (сборник)

– Проникнем в дом Мельмота, – с насмешкой повторил я. – Вы что, серьезно?

– Не имею привычки шутить в подобных случаях, – ответил Холмс. – Постарайтесь на секунду отвлечься и подумайте, каким отъявленным мерзавцем является Мельмот. Да, я не оговорился. Именно является, а не являлся.

– То есть вы считаете, что он на самом деле жив?

Холмс не стал отвечать на мой вопрос. Вместо этого он ткнул трубкой в мою сторону и произнес:

– Сегодня ночью я собираюсь проникнуть в его особняк и доподлинно выяснить, кто именно лежит в его гробу. С вашей помощью или без нее.

– Боже мой, Холмс, – содрогнулся я. – Дело, что вы задумали, не просто опасно и противозаконно. Оно к тому же отвратительно.

– А что нам еще остается? – усмехнулся мой друг.

Когда мы выходили из уютной, теплой гостиной навстречу прохладе майской ночи, в отдалении часы Биг-Бена пробили полночь. Несмотря на мое крайне скептическое отношение к задумке Холмса, он прекрасно знал, что я не сумею побороть соблазн и непременно отправлюсь с ним. К моему величайшему неудовольствию, мне пришлось опорожнить мою докторскую сумку и положить туда фомку, потайной фонарь, долото и армейский револьвер.

Ближе к вечеру мой друг, приняв обличье почтенного, седовласого и подслеповатого священника, отправился осматривать подступы к особняку Мельмота. «Ну кто заподозрит служителя церкви, даже если он то и дело останавливается, озирая окрестности?» – усмехался по возвращении Холмс, переодеваясь после маскарада.

Оживленные улицы огромного города практически полностью обезлюдели. Мы не встретили никого, кроме несколько припозднившихся прохожих, спешивших домой, да пары двухколесных экипажей, призраками возникавших и растворявшихся в темноте. Мы шли молча и быстро. Я очень переживал из-за того, что нам предстояло сделать. Лицо Холмса было напряжено и преисполнено ожидания.

Добравшись до мрачного особняка за пятнадцать минут, мы укрылись в темноте напротив него. За окнами здания царил мрак, создавалось впечатление, что внутри никого нет.

– Позади дома есть небольшой садик, обнесенный стеной. Через нее можно перелезть, а потом проникнуть в дом, забравшись внутрь через одно из окон первого этажа, – прозаично сообщил мне Холмс, так будто мы сидели в ресторане и выбирали блюдо для ужина.

– А что, если нас поймают? – прошептал я, почувствовав укол тревоги.

– Это в мои планы не входит, – лаконично ответил Холмс.

Мы пересекли улицу и, пройдя вдоль стены, оказались в переулке позади особняка Мельмота. Стоял кромешный мрак, который рассеивался лишь одним-единственным газовым фонарем. Потянув за руку во тьму, Холмс подвел меня к старому кирпичному забору метров трех в высоту.

– Сейчас я вас подсажу. Когда заберетесь наверх, передам сумку.

– А может, все-таки не надо? – тяжело вздохнул я.

– О чем вы говорите? Разумеется, надо. К делу!

Годы моей юности давно остались позади, и с тех пор я успел несколько поправиться и утратить былую форму, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы вскарабкаться на стену, взять протянутую сумку и, наконец, спустится вниз, в относительную безопасность сада. Другое дело – Холмс. Он с легкостью перемахнул забор и приземлился рядом со мной, пока я все еще пытался восстановить дыхание. Мой друг зажег фонарь с выпуклым стеклом, и мы двинулись к дому. Здание очертил узкий луч. Слева мы заметили дверь, которая, скорее всего, вела на кухню либо в подвал. Короткий лестничный марш поднимался к главной двери заднего хода. Имелась еще и веранда с большим полукруглым окном. Именно на него и кивнул Холмс.

– Через это окно мы проникнем внутрь, – прошептал он, сунув мне в руки фонарь. – Держите крепче, посветите мне. Придется поработать долотом.

С ловкостью заправского взломщика мой спутник подсунул долото прямо под раму подъемного окна. Я недолго наблюдал за уверенными движениями Холмса: вскоре раздался треск, и окно открылось.

Без малейшего промедления мы проникли в дом и замерли во мраке, будто статуи, целиком и полностью превратившись в слух. В доме царила мертвая тишина. Ни малейшего звука.

Несколько мгновений спустя Шерлок Холмс подался ко мне и прошептал на ухо:

– Не сомневаюсь, что гроб стоит в одной из комнат первого этажа, возможно даже в той, где мы были сегодня утром. Пошли.

Взяв за рукав, он осторожно повел меня вперед сквозь тьму к двери. Холмс и так обладал уникальной способностью видеть в темноте, на приобретение которой потратил немало времени и усилий, а свет фонаря значительно облегчал ему задачу. Через несколько секунд мы оказались в коридоре. Бледный уличный свет, проникавший в дом сквозь веерообразное окно над дверью парадного входа, покрывал стену напротив вытянутыми движущимися тенями. Мы снова остановились и прислушались. Тишину нарушало лишь тиканье старинных дедовских часов, стоявших в дальнем конце зала. Холмс, осматриваясь, поводил узким лучом фонаря. На столе под зеркалом, забранным в кричаще пышную резную оправу, стояла гигантская корзина с орхидеями, призрачно белеющими во тьме. Вне всякого сомнения, это было подношение усопшему.