Мэри Стюарт - Лунные прядильщицы

Лэмбис даже не взглянул вверх, его нервы были намного крепче моих. «Теперь я уверен, что произошел несчастный случай перед дождем, потому что смыло большую часть крови, но я вижу ее между камнями. Испугался. Зову, но ответа нет. – Он поколебался и взглянул на меня. – Затем… Не могу объяснить поче­му… но я перестал звать».

«Не нужно объяснять. Я понимаю».

Я очень хорошо поняла. Могла вообразить все очень живо: мужчина один в горах, кровь на камнях, ошелом­ляющая тишина и эхо скал. И подкрадывающийся страх.

Я была на Эгине, идиллическом островке в Зали­ве Сароника, где вырос Лэмбис. Там одинокую гору, окруженную морем, венчает храм среди залитых солн­цем сосен. В любую сторону меж колонн видны леса и поля, окаймленные спокойным голубым морем. Дорога извивается среди спокойных долин, мимо склонов, где расположены маленькие христианские кладбища, ка­жется, каждые пятьдесят ярдов, среди папоротника и диких голубых ирисов… Но здесь, на Крите, другой мир. Говорят, что эти окутанные облаками скалы, с их орлами, каменными козлами и кружащимися грифами с незапамятных времен были убежищем отверженных и преступных людей.

Итак, Лэмбис искал молча. И нако­нец нашел Марка.

Марк лежал примерно через триста ярдов прямо на тропинке. «Он полз оттуда, где была пролита кровь. Как, не знаю. Сначала я думал, что он мертв. Потом увидел, что он потерял сознание и ранен. Я быстро сделал все, что мог, и стал искать парнишку».

«Парнишку? Вы имеете в виду, что брат… Колин… моложе?»

«Ему пятнадцать».

«О, Боже. Продолжайте».

«Не нашел. Стало светло и я боялся, что они… кто бы это ни сделал… вернутся искать Марка. Не могу взять его обратно в лодку, слишком далеко. Несу с тропинки сквозь скалы вдоль ущелья и нахожу это место. Ясно видно, что здесь никого не было много недель. Я поза­ботился о Марке, согрел его, затем присыпал пылью следы, чтобы подумали, что он оправился и ушел. Про это потом. А сейчас хочу рассказать, что мне поведал Марк, когда смог говорить».

«Минуточку. Вы еще не нашли Колина?»

«Нет. Никаких признаков».

«Тогда… возможно, он жив?»

«Неизвестно».

Птенцы на скале умолкли. Пустельга вылетела снова, описала красивую дугу ниже нашего укрытия, рвану­лась направо и исчезла. «Что рассказал Марк?»

Лэмбис достал другую сигарету. Он лег на живот и пристально осматривал склоны гор, когда говорил. Так же кратко и спокойно он передал рассказ Марка.

Марк и Колин пошли к церквушке и там поели. После того, как они исследовали ее, они продолжили прогулку в горы с намерением провести там целый день, прежде чем вернуться к лодке. Хотя день был хороший, в конце дня начали собираться тучи, поэтому сумерки опустились рано. Возможно, братья забрались немного дальше, чем намеревались, и когда наконец снова попа­ли на каменную тропу, ведущую к церкви, почти совсем стемнело. Они шли быстро, не разговаривая, их ботинки на веревочной подошве почти не производили шума. Вдруг впереди за поворотом раздались голоса. Говорили по-гречески и на таких тонах, словно ссорились. Не придавая этому значения, братья продолжали путь. Только они завернули за утес, который скрывал от них говорящих, раздались крики, женский вопль, а затем выстрел. Братья замерли прямо на углу. Как раз перед ними в конце заросшего лесом ущелья возникла выра­зительная маленькая сцена.

Там стояли трое мужчин и женщина. Четвертый муж­чина лежал лицом вниз на краю ущелья, и можно было не сомневаться, что он мертв. Из трех живых мужчин один неподвижно стоял в стороне и курил, ничуть не взволнованный. Спокойные жесты и поза, казалось, подчеркивали его наигранную обособленность от проис­ходящего. У остальных двоих были ружья. Было ясно, кто выстрелил в последний раз. Этот смуглый мужчина в критском костюме все еще держал ружье наперевес. Женщина висела на его руке и что-то вопила. Он грубо ее отпихнул, обзывая дурой, и стукнул кулаком. Тогда второй мужчина закричал на него и двинулся вперед, угрожая ружьем, как дубинкой. Кроме женщины, чье горе было очевидным, казалось, никого не трогала судь­ба покойника.

Первой заботой Марка был Колин. Что бы ни случи­лось, это был не подходящий момент для вмешательст­ва. Он схватил мальчика за плечи, чтобы утянуть из виду и пробормотал: «Давай отсюда выберемся».

Но в этот несчастливый миг третий мужчина, кото­рый равнодушно курил сигарету, повернулся и увидел их. Он что-то сказал, и лица всей группы повернулись к ним, бледные в сумерках. Через секунду испуганного молчания, прежде чем кто-либо двинулся, Марк оттол­кнул Колина назад. Он открыл рот, чтобы крикнуть – потом он так и не знал, что собирался сказать, – когда мужчина в критском костюме вскинул к плечу ружье и снова выстрелил.