Рекс Стаут - Не позднее полуночи (сборник)

Он пинком сбросил одеяло, продемонстрировав, что отнюдь не шутил насчет штанов, и миссис Уилок тут же исчезла. Я посмотрел на часы и снял со спинки стула свою шляпу.

– Мне пора, у меня назначена встреча, – сказал я Янгеру. – Да и вам, похоже, предстоит куча дел.

В расположенной над крышей оранжерее было время цветения орхидей рода каттлея – Cattleya mossiae. В холодной комнате, первой, куда вы попадали сразу же из вестибюля, простирали свои ветви кусты одонтоглоссума, в средней, тропической комнате расположились на двух скамьях, загородив весь проход своими гигантскими корнями, самые нежные и прихотливые фаленопсисы. Но главное шоу во время цветения Cattleya mossiae ждало вас в третьей комнате. Из четырнадцати различных сортов этого рода орхидей, имевшихся в коллекции Вульфа, моей любимицей была reineckiana, вся в переливах белого, желтого, лилового и фиолетового. Но в тот день, проходя мимо, я едва взглянул на цветы.

Вульф был в питомнике, он мыл в раковине руки и одновременно обсуждал что-то с Теодором. Увидев меня, он помрачнел и недовольно пробурчал:

– Неужели нельзя подождать?

– Чисто риторический вопрос, – ответил я. – Сейчас без десяти шесть, и к тому времени, когда вы спуститесь, возможно, уже появится мисс Тешер. Я подумал, вдруг у вас возникнет желание прослушать мой отчет о встрече с Янгером прежде, чем вы увидитесь с ней. Если нет, я пойду полюбуюсь орхидеями.

– Ладно, давай. Раз уж ты все равно здесь.

Я представил Вульфу дословный пересказ, который не вызвал у него ни вопросов, ни комментариев. К тому времени, как я закончил, он уже успел отмыть руки, почистить ногти и теперь перешел к рабочей скамейке, чтобы повздыхать над горшком, где росло довольно жалкое, все какое-то словно перепачканное растение.

– Нет, вы только посмотрите на этот экземпляр, – жалобно проворчал он. – Где это видано – сухая гниль в апреле месяце! Такого у нас еще не было, и это просто невозможно объяснить. Теодор уверен, что…

Жужжание внутреннего телефона помешало мне узнать, что же думает по этому поводу Теодор, зато я смог выяснить обстоятельства, огорчившие внизу Фрица.

– Арчи, ты сказал мне, чтобы я впустил одну только мисс Сьюзен Тешер. Так вот, она пришла, но с ней еще трое мужчин. Что делать?

– Они уже в доме?

– Ну что ты, Арчи, конечно нет! Они на пороге, за дверью, а там начался дождь.

Я пообещал ему немедленно спуститься, сообщил Вульфу, что появилась мисс Тешер в сопровождении незнакомцев, и сразу же поспешил вниз. Я вообще редко пользуюсь лифтом и уж никогда не втискиваюсь туда вместе с телесами Вульфа.

Быстро преодолев три пролета, отделявшие меня от прихожей, я прильнул к глазку и убедился, что подсчет Фрица оказался совершенно точен. Женщина и трое мужчин смотрели в сторону двери и терпеливо мокли под апрельским дождиком. Мужчины были мне незнакомы, но это явно были не шпики – если, конечно, в полиции, не предупредив меня, не сменили фабричное клеймо. Так что, судя по всему, не было никакой необходимости и дальше выдерживать их под дождем. Поэтому я снял цепочку, распахнул дверь настежь, и они наконец смогли войти. Мужчины молча раздевались; они даже обошлись без приличествующих случаю глубокомысленных замечаний о высокой влажности воздуха. Женщина же чистым, звонким голосом сообщила:

– Я – Сьюзен Тешер.

Я тоже представился и принял ее пальто. Она оказалась довольно высокого роста, стройной, но отнюдь не тощей и вообще была весьма недурно сложена. На первый взгляд – а я всегда стараюсь получать от него максимум информации – можно было сказать, что все в ней было довольно изящно, кроме, пожалуй, огромных, величиной с большую монету, эмалевых серег, имитирующих часовой циферблат. У нее были серые глаза, волосы цвета меди, отличная кожа и шикарная помада.

Когда мы уже направлялись к кабинету, дверь лифта открылась, и оттуда выплыл Вульф. Он остановился, разглядывая гостью.

– Я – Сьюзен Тешер, – представилась она.

Он поклонился:

– Меня зовут Ниро Вульф. А кто эти джентльмены?

Она представила своих спутников:

– Мистер Хиббард, сотрудник юридического отдела журнала «Часы». – Мистер Хиббард был высок и тощ. – Мистер Шульц, редактор журнала «Часы». – Мистер Шульц был высок и плотен. – Мистер Кнудсен, главный редактор журнала «Часы». – Мистер Кнудсен был высок и костист.

Я опередил процессию, чтобы успеть без суеты усадить даму в красное кресло, которое всегда отводилось главной жертве Вульфа. Никаких проблем не возникло. Мужчины безропотно удовольствовались тремя креслами меньших размеров, которые я поставил для них справа от себя, так, чтобы они лицами оказались повернуты к Вульфу. Все трое закинули ногу на ногу, откинулись на спинки кресел и сцепили руки на животах. Когда я вынул свою записную книжку, Шульц сделал знак Хиббарду, а Хиббард сделал знак Кнудсену, но никаких комментариев не последовало.