Чарльз Шеффилд - Неподражаемый доктор Дарвин

— Ну да, на юг — где армейский полковник в два счета подцепит малярию и будет потом три-четыре раза в год трястись в лихорадке, невзирая ни на какую погоду. — Промасленная тряпица легла на палец, и Дарвин аккуратно натянул поверх шерстяной носок. — Если хотите, у меня в сундучке есть кора хины. Кстати, на мой профессиональный взгляд, она вам и впрямь нужна.

— Возможно, чуть позже. — Поул провел рукой по карману сюртука и, вернувшись к огню, облокотился о каминную полку. — Слегка познабливает, но я в отличной форме — если, конечно, не простужусь. И, коли на то пошло, в лучшей форме, чем вы. Ветчина с пивом!.. Да как вас угораздило, Эразм, — после всех лекций, что вы мне читали на эту тему?

Доктор осторожно вдел ногу в мягкую туфлю, поморщившись от соприкосновения больного пальца с кожаным носком.

— С голоду, Джейкоб, с самого натурального голоду. А с чего же еще? Сегодня, предвидя, что погода ухудшится, я отправился в путь пораньше. Про тяжелые роды в Барнтвуде я с самого начала знал, но вот заражение крови в Чейзтауне стало для меня неожиданностью, а припасы, которые я захватил в двуколке, кончились уже к полудню, и нельзя было раздобыть нечего, кроме ветчины и пива. Рабочему человеку требуется топливо. Он не может позволить себе умереть от истощения.

— Ну, вам-то смерть от истощения не скоро грозит. — Джейкоб Поул кивнул на живот Дарвина. — И вы не ошиблись насчет погоды. Снаружи просто гнусно, а ведь еще даже не стемнело. Вот теперь гадаю…

— О чем? — Доктор понимающе улыбнулся.

— Как сегодня доберусь до дому. Снег так и валит, а дорога на Рэдбурн-Холл уже днем была еле проходима.

— Даже и не думайте! — Дарвин поднялся, пробуя правой ногой пол. — Хорошим я был бы хозяином, если бы выставил друга за порог в такую морозную ночь! Да Элизабет наверняка и ждать вас нынче не будет. Сделайте мне одолжение, Джейкоб, в честь моего больного пальца. Сходите попросите мисс Паркер поставить к обеду еще одну тарелку.

Каменные стены дрогнули от нового порыва бури, однако Джейкоб Поул, заметно повеселев, заспешил на кухню. Вернулся он буквально через несколько секунд.

— Эразм, она сказала, вы уже предупредили ее, что я остаюсь обедать и что за столом нас будет двое.

— Разве я ошибался?

— Нет. Но откуда вы знали?

Открытую, добродушную улыбку Дарвина не портило даже отсутствие передних зубов.

— Вы появляетесь у меня в доме, когда я на обходе. Хорошо. Вы дожидаетесь моего возвращения. Очень хорошо. Но когда я вхожу в обществе доктора Уизеринга, вы ни с ним, ни со мной почитай что и словом не перемолвиться не хотите. И остаетесь после его ухода. Прибавим сюда, как вы поглаживаете ваш карман — и не один раз, а добрые полдюжины. Разве не очевидно, что вы хотите мне что-то показать, причем ваше дело требует конфиденциальности?

— Так оно и есть.

— Причем вопрос хоть и деликатный, но не медицинский.

— Дьявольщина! А это-то вам откуда известно?

— Потому что иначе вы уже давно бы все рассказали. Вы разделяете мое высокое мнение о докторе Уизеринге.

— Разрази меня гром! Неужели вы знаете решительно все?

— Крайне мало — пока мне не расскажут.

Дарвин повел гостя к столовой. Чуть раньше оттуда доносились детские голоса, но сейчас в комнате никого не было. На широком дубовом столе друг напротив друга стояли два прибора, а между ними — фаянсовые супницы с пастернаком, картофелем и брюссельской капустой. Посередине красовался огромный, двадцати дюймов в поперечнике, дымящийся пирог, уже разрезанный за десять частей. В конце стола стояли кувшины с молоком и водой вместе с данью гостю — графинчиком темного пива.

Джейкоб Поул втянул носом воздух.

— Пирог с каплунами? Мой любимый.

— С яблоками, луком и гвоздикой. Прежде чем вы наделите меня совсем уж сверхъестественными способностями, признаюсь: он предназначался мне на обед задолго до того, как я узнал, что буду делить его с вами.

Поул вынул из кармана письмо и сел за стол.

— Пирог таких размеров! Что бы вы делали, если бы сидели за столом в одиночестве?

— Старался бы за д-двоих. — В голосе Дарвина прорезалось легкое заикание, часто появлявшееся, когда он шутил. Доктор уже перевалил себе на тарелку исполинскую порцию пирога и тянулся к супнице. — Теперь мы более подготовлены к беседе. К вашим услугам, Джейкоб.

Тощий полковник покачал головой.

— Если не возражаете, я бы хотел сперва прочитать вам письмо. Единственное, что вы должны узнать с самого начала: автор письма, Миллисент Мередит, доводится мне кузиной. Милли вдова, четыре года назад я помог ей с кое-какой семейной проблемой. И хотя мы регулярно переписываемся, с тех пор больше не виделись.