Наталья Андреева - За миг до полуночи

– Хочешь еще раз попробовать меня соблазнить?

– Значит, ты не забыл? – невольно она залилась краской. Ох, и дура же была!

– Разве такое забудешь?

Он вдруг рассмеялся. Ная смотрела на Рябова с недоумением. А Петр Николаевич все смеялся. Взахлеб.

– Дурак я, дурак! – Рябов вытер выступившие на глазах слезы. – От такой женщины отказался! Вот что значит, молодость! – Поймал ее удивленный взгляд и спросил: – Ну, что смотришь? С Людмилой я никогда не разведусь. И изменять ей не буду. Любовницы у меня нет. И не будет. Но если, положим, во время поездки за границу я захочу посетить тайский массаж…

Ная оторопела. С чего это вдруг Рябов разоткровенничался? Пьяный? Больше двух рюмок водки он не пьет и головы «никогда не теряет, ей ли этого не знать! А вдруг она Люсе скажет? Хотя изменой это назвать трудно. Так, пустячок. Маленькая шалость. И надо же человеку как-то расслабляться. Не железный же он.

– Я шучу, – серьезно сказал вдруг Рябов. И без всякого перехода: – Я дам тебе денег.

– Ты даже не спросил, сколько и на что, – растерялась Ная.

– Представишь подробный бизнес-план, оговорим проценты. Возврат кредита, – объяснил он, поймав ее настороженный взгляд. – Не бойся, не обману. Беспроцентную ссуду, как я понял; ты брать не собираешься. А то-бы ты к Димке пошла.

– Тебя не удивляет, почему не пошла?

– Это не мое дело, – отрезал Рябов. – Процент я возьму минимальный. В банке тебя обдерут, как липку. Я этого делать не буду. А всех денег не отдашь – не обижу. Слово Рябова. Приезжай завтра ко мне в офис. Готова?

– Давно готова.

– Ну и ладненько. – Он встал: – А теперь пойдем дальше пьянствовать. Праздник сегодня. У любимой жены день рождения.

– Один вопрос.

– Да?

Ная тоже поднялась. Теперь они стояли друг против друга. Рябов был невысокого роста, коренастый, она в туфлях на высокой шпильке. Глаза в глаза.

– Почему? – тихо спросила Ная. Рябов, не отводя взгляда, медленно сказал:

– А когда ты коляску Аськину таскала на пятый этаж? Почему?

– Так ты знаешь?!

– Я знаю все, – спокойно ответил Рябов и пошел к дверям.

– Петя, я… – у нее комок в горле стоял. И это после всего, что было! – Я никогда этого не забуду!

Он обернулся. Поморщившись, сказал:

– Не надо громких слов. К чему воздух сотрясать? Должно же в нас, сволочах-буржуях, оставаться хоть что-нибудь хорошее, а? Несмотря на все, что о нас думают, пишут и говорят.

– Опомнись! – она покачала головой. – На всех тебя не хватит.

– Я знаю, – спокойно ответил Рябов.

На следующий день они подписали бумаги. Об этом не знал никто, даже Люся. Рябов по-прежнему не посвящал жену в свои дела.

… Ада узнала о том, что ее подруга стала владелицей журнала, случайно. Люся проговорилась, сказав, что у их подруги теперь много дел в связи с покупкой, и очередной девичник они с Адой проведут вдвоем.

– С какой такой покупкой? – удивленно спросила Ада.

– Наша Ная купила журнал, – важно сказала Люся.

– Откуда же у нее деньги?

– Дима дал.

– Хорошо иметь богатого любовника! – не удержалась Ада. – Что ж мне-то так не везет!

Ее охватила черная зависть. Одна – жена миллионера, другая – любовница. И у всех есть деньги. Только ей приходится жить подачками. Бывший муж денег не дает совсем, пенсия у отца маленькая. Да и Люся помогает. Но не всю же жизнь так будет продолжаться? Да и деньги не те, к которым она привыкла. И Ада затаила злобу.

К ее удивлению, Лопухин продолжал держаться на работе в должности юрисконсульта. Она была о бывшем муже худшего мнения, считала его лентяем и бездарностью. Он же вопреки ее мнению, освоился на фирме у Рябова, начал плести интриги и в этом преуспел. Петр Николаевич держался настороже, близко его к себе не подпускал, в планы посвящал со всей осторожностью. А Лопухин из кожи вон лез, чтобы прийтись ко двору, стать «серым кардиналом».

Прошло какое-то время, и он вдруг стал наведываться к Аде. Та никак не могла понять: а в чем, собственно, дело? Почему бывший муж приходит, ведет непонятные разговоры и постоянно спрашивает: где Стас, как учится, чем занимается в свободное время? Не одумался ли? Не собирается поменять профессию?

Наконец Лопухин проговорился. Ася, мол, растет. И намекнул бывшей жене, зная, что та поддерживает близкие отношения с Людмилой Федоровной: ты сынка-то к ним в дом вози. На семейные праздники, да и за границу не худо бы вместе поехать.

– Пусть будет у Рябовых на глазах, – внушал Лопухин.

– Опомнись! Ей только пятнадцать!