Анна Малышева - Мастер охоты на единорога

Собственно, совершать прямую кражу Павел ей не предлагал. Ее задача была иной: приехать в музей, познакомиться с сотрудниками под тем предлогом, который изобретет сама художница, хотя бы в качестве художника-копииста, который желает несколько дней поработать в музее. Обычно такие просьбы никакого сопротивления у музейных работников не вызывают. Тем более Александра приехала из Москвы. Внимание столичной публики могло польстить провинциалам, как, не без доли снисходительной иронии, заметил Павел.

– Я-то сам не мог выдать себя за художника, когда приехал туда два месяца назад, в мае, потому что совершенно не умею рисовать, – с усмешкой заметил Павел. – В экспозиции – там всего пять-шесть залов – я гобеленов не нашел, да и не надеялся на это особенно. Стало быть, они хранились в запасниках… Попробовал выдать себя за питерского журналиста, который приехал писать статью о коврах и гобеленах, но мне сразу не поверили. Ничего странного! У каждого поступка есть свои причины, и по какой-такой причине питерский журналист вдруг отправится в такое путешествие, чтобы посетить музей, который никогда гобеленами и коврами не славился. Их специализация – это история края, природа, ремесла, быт… Честно говоря, я еле ноги оттуда унес, заведующая стала задавать мне неудобные вопросы… было такое впечатление, что она готова вызвать милицию!

– Но почему вы думаете, что у меня получится осмотреть запасники или хотя бы увидеть каталог предметов, находящихся на хранении? – спросила его Александра. – Вы что же, считаете, что мое умение рисовать откроет передо мной все двери и сердца?

Павел тогда лишь улыбнулся и сделал загадочный жест, словно нарисовав в воздухе волну. Александре оставалось только строить предположения о том, что он имел в виду. Впрочем, ей все было ясно. Павел, по его собственному утверждению, сунулся в музей сгоряча, ничего толком не обдумав и отчего-то решив, что добыть гобелены никакого труда не составит. Он попросту надеялся их купить, помня о том, что даже самые богатые музеи не гнушаются тем, чтобы регулярно распродавать часть своих сокровищ. Но заведующая отделом хранения не только не желала идти навстречу его желаниям, она попросту выставила его, едва он заикнулся о своем корыстном намерении ознакомиться с запасниками.

– Так что вам, Александра, придется исправлять мои ошибки, – с грустью заметил он на прощанье. – Главное, не наделайте своих, иначе нам никогда не увидеть этих единорогов. Там, в музее, все уже насторожились, так что ведите себя как можно нейтральней. У вас простая задача: узнать любым путем, действительно ли гобелены находятся в этом музее. Мои сведения, быть может, устарели… Я получил их случайным образом, от приятеля, который видел их там в марте этого года. При каких обстоятельствах – мне неизвестно. Он просто мельком описал два гобелена, и до меня слишком поздно дошло, что описание сходится с бабушкиным. Я решил их найти во что бы то ни стало!

– То есть ваш приятель не уточнял, видел он их в одном из залов или в хранилище? – нахмурилась Александра. – А спросить его нельзя?

– Спросить его, к сожалению, мы уже ни о чем не сможем, – вздохнул Павел, и его глаза вдруг потускнели, словно их омрачила тяжелая мысль. – Он там, откуда не возвращаются. Умер вскоре после нашего разговора. Я, как всегда, слишком долго раздумывал, сомневался, а когда решился ему позвонить, чтобы все узнать подробнее, оказалось, что его уже две недели как похоронили. Но я сам в мае, во всяком случае, ни в одном зале ничего подобного не видел. Так что, скорее всего, это было хранилище.

«Итак, мне как будто не предстоит ничего особенно сложного и преступного… – Александра отставила опустевшую чашку. – Просто узнать, там ли гобелены и где именно. Сообщить Павлу. Правда, он не пожелал сказать, что собирается делать дальше, но сдается мне, ничего законного. Так что то, чем мне предстоит заняться, это самая банальная наводка. В случае, если кража будет обнаружена, в чем Павел почему-то сомневается, я буду осуждена как сообщница!»

– Еще кофе, пожалуйста! – обратилась она к проходившей мимо официантке. – И подскажите, кстати, есть ночные поезда на Пинск?

Александра почти не сомневалась, что официантка в курсе расписания вокзала, который находился в двух шагах. Это кафе относилось к разряду тех, куда заходят перекусить люди с чемоданами. В самом деле, девушка ответила ей на ходу, и оказалось, что вечерних поездов несколько. Последний, проходящий, Мурманск – Брест, уходил с минского вокзала около половины одиннадцатого вечера и прибывал в Пинск в половине пятого утра.