Алексей Макеев - Диктатура Гурова (сборник)

На работу он пришел уже почти к обеду. Первым делом проверив электронную почту и отправив в корзину уйму всевозможного спама, Гуров решил позвонить Амбару. Но едва он начал набирать его номер, телефон в руке неожиданно завибрировал и разразился заливистой трелью. На мониторе высветился номер Константина Бородкина. «Легок на помине!..» – мысленно отметил он.

– …Так что, это, Лев Иваныч, – поздоровавшись, зачастил Амбар. – Усе, что мог – прозвонил. Версий цельных три. Первая версия – это, значит, гастролер из Ставрополя Чупанбеков. Правда, он на гоп-стопе работает. Заказным мочиловом не занимается. Другая – Васька Чупакин из Липецка. Этот домушник. Правда, сидел за мокруху, но вышел по УДО и «поменял масть». А есть еще какой-то Семен Чуплин из Питера. Тут он бывает редко, да метко. Как появляется – так сразу и «жмурик». Этот, говорят, мастак по части обстряпывать «случайные» аварии. Так смастырит – комар носа не подточит. Но в глаза его никто из моих не видел. Так что, какой он ростом, какой на морду – сказать не могу.

Закончив разговор с Бородкиным, Лев связался с криминалистами. Как оказалось, фоторобот, составленный с помощью Короткова, уже готов, и его скоро сбросят по электронной почте. И в самом деле, минут через пять на почтовый ящик пришло письмо, открыв которое Гуров увидел квадратное лицо с низким лбом, широким носом и массивным подбородком. Над верхней губой темнели какие-то старомодные, фельдфебельские усы. Маленькие глаза-буравчики дополняли портрет киллера Чупы.

Распечатав фоторобот на принтере, Лев собрался идти к Орлову, но в этот момент в кабинет штормовым ветром ворвался Станислав Крячко. Выглядел он оживленным и даже чуточку взвинченным – все в нем было как на пружинках, все двигалось, блистало, ликовало…

– Что за взрыв энтузиазма? – остановившись, Гуров с любопытством окинул взглядом приятеля. – Новую писательницу нашел? Или теперь уже художницу?

– Нет, Лева, не угадал! – Стас торжествующе рассмеялся. – Я был в гостях у Крыкела. И, надо сказать, очень даже результативно. Правда, рассказал он не так уж и много, но есть кое-что чрезвычайно занятное.

– Небось «попрессовал» слегка? – прищурился Лев.

– Бы-ы-ло дело… Но – чисто психологически! – поспешил поправиться Крячко.

Как он рассказал далее, в палату к Крыкелу врачи его долго не пускали. И лишь обещание «в порядке взаимности» организовать силами соответствующих контрольных служб проверку правильности расходования лекарственных средств сразу же изменило до того момента незыблемое мнение зав– отделением на диаметрально противоположное. Крыкел, узнав, кто к нему пожаловал, попытался было «закосить» под страдающего амнезией, но со Стасом такие фокусы не проходят. Он «тонко» намекнул на то, что может заглянуть в соседнюю палату, где якобы проходит лечение трижды судимый за разбои и убийство некий Быма – садист и отморозок, и назвать тому статью, по которой его собеседник отбывал свой восьмилетний срок. Это настолько впечатлило Крыкела, что память к нему вернулась в мгновение ока.

Разговорившись, он поведал о том, что на территории «Пламя-Дельты», помимо основных производств, находящихся в нескольких обычных корпусах, существует и подземный объект, который был построен еще во времена Союза. Последние пятнадцать лет подземные цеха пустовали – там когда-то выпускались комплектующие к уже снятым с вооружения зенитным и корабельным ракетам.

И вот в прошлом году, когда директором назначили Стебалина, откуда-то на завод пошли гранты и субсидии, кредиты и инвестиции. Причем в суммах, выражавшихся десятками миллионов долларов. На завод завезли ультрасовременные американские, японские и фээрговские станки и оборудование. Причем автоматическое, почти не нуждающееся в людях. Все это было установлено в подземной части предприятия, куда после ремонта этих цехов перестали пускать кого бы там ни было. Спускаться на специальном лифте с кодовым замком могли только несколько первых лиц – директор, его зам, главный инженер, начальник КБ, главный технолог. И – все. Крыкел даже не мог сказать, кто именно из рядовых работал на «нижнем уровне».

Кроме того, сообщил он и о загадочной скважине в одном из углов ограждения предприятия. Чтобы не зависеть от городского водоснабжения, Стебалин надумал обзавестись своей скважиной. Пригнали бурильную установку, начали работы, но воды так и не добыли, хотя установка бурит пятую кряду скважину, тогда как четыре других уже залили бетоном. Причем место буровых работ было обнесено высоким ограждением, и любому работнику предприятия, за исключением имеющих специальный допуск, к нему даже близко подходить было запрещено.