Гилберт Адэр - Убийство в стиле

Пятеро же подозреваемых, вероятно от облегчения, что она пока еще не добралась до того, чтобы ткнуть обвиняющим перстом в кого-нибудь из них, даже не пискнули.

— Как я говорила, изменение читательских вкусов понудило нас, авторов «Ищи убийцу!», взяться за этот жанр под новым углом. Возьмем для примера один из относительно недавних плодов моих собственных усилий «Убийство без легкости». Если вы его читали, то, без сомнения, вспомните, что в первой главе сомерсетская полиция после звонка кого-то из местных сквайров находит в его фруктовом саду труп лондонского хулигана. Оказывается, что он и его сообщник в это самое утро были на ранней заре застигнуты в процессе ограбления дома. Разгневанный сквайр схватил первый попавший под руку дробовик и, сам того не желая, убил удиравшего молодого лондонского хулигана, чьи карманы действительно оказались набитыми пачками банкнот, забранных из стенного сейфа в библиотеке. Однако сообщнику удалось улизнуть с подлинным призом — бесценным Гейнсборо, предметом восхищенных пересудов в гостиных.

Как всегда в моих книгах, полиция, боюсь, проглотила сомнительные улики, которыми поболтали перед ее носом, не позаботившись даже хорошенько их нюхнуть, и принялась допрашивать обычный сброд лондонского Ист-Энда. И тоже, как всегда, Алекса Бэддели, моя сыщица, как вы знаете, почуяла неладное. А потому она хитро втирается в доверие к сквайру, узнает, что он часто наведывался во Францию в Ле Туке, где просаживал огромные деньги в баккара, и в конце концов устанавливает, что никакого сообщника не существовало.

Видите ли, это сам сквайр сбыл якобы украденного Гейнсборо скупщику краденного. Это сам сквайр нанял лондонского хулигана притворно ограбить дом, естественно, обещав поделиться с ним суммой страховки. И это сам сквайр хладнокровно застрелил злополучного юного негодяя, пока тот спасался запланированным «бегством».

Она обвела взглядом безмолвствующих подневольных слушателей.

— Так почему же я рассказала эту историю?

— Да, почему? — Трабшо, который пусть еще и не вышел из себя, но настолько дошел до предела, что это никакой разницы не составляло, не сумел удержаться от реплики.

— Я объясню вам почему, — загремела она под самый потолок. — Хотя в моем «Ищи убийцу!» полиция, расследуя, как она полагала, простейший случай грабежа, внушила себе, будто у них есть адекватный набор подозреваемых, только одна Алекса Бэддели сумела понять, что виновный принадлежал к совсем иной категории подозреваемых. Точно так же, стало мне ясно, должно быть и в данном случае.

Она подняла голос на одну-две зарубки, хотя в пустом павильоне он и без того гремел.

— В «Убийстве без легкости» преступник был не просто наименее подозреваемым из семи-восьми персонажей, которых полиция подвергла проверке. Наоборот, до кульминационной главы книги он вовсе даже не считался подозреваемым. И это тоже, полагаю я, характерно для нашего дела. Потому что в реальности вы, пятеро, были лишь пешками, ничего не ведающими пешками, хотя, как я полагаю, в одном индивидуальном случае — пешкой ведающей, в смертельной шахматной партии, которая разыгрывалась внутри этого павильона и за которой с самого начала стоял подлинный руководящий ум. Поэтому подошло время мне, как я и обещала, открыть вам всем личность этого руководящего ума, убийцы Коры Резерфорд.

Однако прежде чем она успела произнести следующее слово, Летиция Морли, чье жеребячье лицо вдруг посинело, исказилось, вскочила на ноги и в безумном рывке бросилась на Эвадну Маунт. В первый момент остальные подозреваемые и детективы только выпучили на нее глаза. А она использовала эту секунду ошеломленного бездействия, чтобы схватить Эвадну за оба плеча сразу и дать ей такого яростного пинка пониже спины, что та растянулась на змеящемся кабелями полу павильона.

В следующее молниеносное мгновение молодая ассистентка откинула свою фигуру назад с той же стремительностью, с какой фигура немолодой романистки была выброшена вперед, и тут же с помоста рухнул огромный прожектор. Полностью сокрушив табурет, с которого романистка произносила свои тирады, он разлетелся тысячью сверкающих осколков.

Несколько секунд ничего не происходило. Затем медленно, с трудом поднимаясь, стряхивая с себя фрагменты стекла и металла, сначала слишком ошеломленная, чтобы как-то среагировать, слишком задохнувшаяся, чтобы заговорить, Эвадна в недоумении уставилась на дымящиеся обломки.