Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви

– По инициативе Ланы? – усмехнулась я.

– Ну а по чьей же еще? Лана популярно объяснила Ангелине, что ловить ей нечего – Лана не допустит моего развода с племянницей. Таких Ангелин у меня было много, а жена – это мать моих дочерей, верная и преданная, и все в таком роде. Зная Лану, я могу представить, каким холодным душем для Ангелины были все ее откровения. Но в тот раз у Ангелины была просто истерика, она мне ничем не угрожала. Она хотела продолжать отношения со мной. Уже на этой яхте случилась драка с Ксенией Ивановой в икре, свидетельницей которой вы были лично, Варвара Николаевна. После нее Ангелина стала мне угрожать. Ей не понравилось, что я не бросился ее немедленно спасать. Ну а мне не нравятся угрозы в мой адрес.

– Они были конкретными?

– Нет. Смысл был: не все коту масленица, отольются коту мышкины слезки. Но она явно намекала на то, что меня ждут… неприятности. И когда Лана решила поучить Ангелину уму-разуму, я решил не вмешиваться.

– Она в самом деле ее утопила?!

– Лана сбросила Ангелину за борт, – подтвердил Виктор.

– Признаться, на такой исход я не рассчитывал, но… что случилось, то случилось. А теперь, в свете последних событий, так еще и лучше. Лана предъявляет мне требования и держит Бардашевича в виде козыря, ну а я ей напоминаю, что она убила Ангелину. Есть свидетели. Так что из-за захвата Бардашевича я не очень беспокоюсь.

«Но начал-то ты как раз с этого! Может, все-таки определишься, что для тебя важно?»

– Я беспокоюсь из-за того, что могла планировать Ангелина, – заявил Галтовский.

– Сама или с кем-то?

Начальник службы безопасности тяжело вздохнул. Я повернулась к нему.

– Я совсем недавно получил сведения о ее отце. Но Ангелина на самом деле не видела отца много лет.

– И ее мать не видела, – вставил Галтовский. – А у меня нет основания ей не верить. Он не поддерживал связь с семьей, хотя мать Ангелины пыталась до него добраться, чтобы хотя бы алименты получать. Но какие там алименты… Ни мужа, ни денег она не получила. И с трудом тащила на себе двух детей. Первые нормальные деньги в семью принесла Ангелина – когда пошла в модели.

– И границу Российской Федерации Далил не пересекал с тех пор, как покинул нашу родину, закончив обучение морскому делу.

– На кого он учился? – уточнила я.

Начальник службы безопасности хмыкнул.

– Он окончил мореходное училище. Иностранные студенты в те годы получали несколько смежных специальностей – те, которые хотели, а Далил был среди хотевших. Его даже помнят в мореходке. Хороший был студент, на самом деле учился, собирался делать карьеру на родине и обучать других. Возвращаться в Россию ему не было никакого смысла – если он не желал видеть жену и детей.

– А детей сколько?

– Двое. Есть еще брат, он же – менеджер Ангелины. Отчество у них обоих записано на русский манер – Данилович и Даниловна. Может, в паспортном столе ошиблись. Но для нас это не имеет никакого значения. Для нас имеет значение национальность отца.

Я вопросительно посмотрела на обоих мужчин, которые держали театральную паузу.

– Далил – наполовину эфиоп, наполовину сомалиец, – сообщил Роман Борисович. – Какие ассоциации вызывает у вас упоминание Сомали, Варвара Николаевна? В особенности если учесть, что мы сейчас находимся в море, пусть и не с той стороны африканского континента.

– Он теперь что, пират? – ошалело спросила я.

– А кто ж его знает-то? – усмехнулся Роман Борисович. – Кто вообще знает, что у него в голове? Многие африканские студенты, которые учились у нас в советские времена, стали ярыми антисоветчиками – и это факт. Советский Союз приглашал на обучение представителей «прогрессивных стран Африки». Им не только давали образование, но и рассчитывали воспитать из них «последовательных сторонников социализма», то есть, если говорить нормальным языком, готовили иностранных агентов – просоветских. Но из-за несоответствия того, что преподавали в институте, с тем, с чем эти иностранные студенты сталкивались в реальности, многие становились антисоветчиками. А Далил попал сюда в те времена, когда тут власть менялась. Ангелине двадцать восемь лет. Посчитайте, когда ее папаша учился. Были коммунисты – появились демократы, или как там их правильно называть. Потом он вернулся на родину. А там с тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, не прекращаясь, идет гражданская война.

– Понимаете, Варвара Николаевна, вообще странно, что у кого-то родители – эфиоп и сомалийка, – заметил начальник службы безопасности Галтовского.