Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви

Когда Семен Маркович пожимал руку мне, я уловила его мысль: «Очень миленькая женщина». Спасибо большое. Но неужели и за мной приударит? Бывают такие неугомонные, которые и в девяносто лет не успокаиваются.

Шеф-повар протянул очередному гостю каравай с солью, Семен Маркович отказался, Алиса же выплюнула жвачку в руку, отломила хлеба, обмакнула в соль и съела. Она не произнесла ни слова, Семен же Маркович сразу принялся расспрашивать второго помощника капитана о яхте. Он и повел пару в отведенную им каюту. Я слышала, как Семен Маркович выстреливает вопрос за вопросом, пока они не скрылись из вида. Алиса молча шла за мужчинами и поворачивала голову то направо, то налево. Перед тем как отправиться в каюту, она отломила еще один кусок хлеба.

Когда мой взгляд снова упал на трап, я увидела процессию. Женщина и мужчина фактически тащили на себе еще одного мужчину – известного телеведущего Владимира Сумрачного, который что-то мычал себе под нос. Или он это так петь пытался? Я не поняла. Когда они оказались на палубе, я увидела, что по лицу правозащитницы Ксении Ивановой и помогавшего ей мужчины струями течет пот. И дело тут не только в жаркой погоде. Владимир Сумрачный был крепким высоким мужчиной и явно весил под девяносто килограммов. В целом он выглядел не как популярный теле– и радиоведущий, а как русский крестьянин. Почему-то он у меня сразу сассоциировался с лесом, костром, полной грибов корзиной. А потом я вспомнила одного отличного дядьку, которого давно уже нет в живых. Мы, дети, сидели у костра, а он вышел из темноты и долго развлекал нас рассказами. Вообще был классным рассказчиком, но его сгубил зеленый змий.

По лицу Владимира, в отличие от тех, кто его нес, пот не тек. Известный телеведущий не смог сфокусировать на мне взгляд, вообще, пожалуй, ни на чем не мог, но пытался осматриваться по сторонам. В жизни он выглядел гораздо старше, чем на телеэкране. Но ведь там его явно гримируют. Хотя его лицо не было испитым. Или это дело времени?

Я поприветствовала гостей, получила в ответ два кивка (Сумрачный никак не отреагировал), француз с остатками хлеба-соли шагнул вперед.

– Вовик, закуска! – сказала Ксения таким тоном, каким обращаются к дрессированному псу.

И Вовик на самом деле отреагировал на слово «закуска»! Ему удалось сфокусировать взгляд на нужном предмете, он вытянул вперед руку, которую отпустила Ксения, очень ловко оторвал (не отломил, а именно оторвал) кусок хлеба от растерзанного каравая и приступил к закуске. После нескольких жевательных движений и звука, подобного довольному хрюканью, Сумрачный, вероятно, смог немного сконцентрироваться. По крайней мере, во взгляде появилась какая-то осмысленность.

– Блин, а где это я? – наконец родил он.

И просто на глазах стал приходить в себя!

Признаться, я никогда не видела таких быстрых протрезвлений. Но от хлеба с солью так не трезвеют!

Владимир Сумрачный столкнул с себя руки Ксении и второго мужчины, которого я видела впервые в жизни (кто же это?), покачнулся. Ксения помогла ему удержаться на ногах, но он снова столкнул ее руку.

– Вовик…

– Заткнись.

Сумрачный наконец заметил меня.

– Ты кто? – спросил он.

– Врач, – честно ответила я. – Меня зовут Варвара Николаевна.

– Нарколог?

– Нет. В данном случае я – судовой врач. Моя задача – оказывать помощь всем гостям и членам команды в случае, если она потребуется. Вы можете обращаться ко мне в любое время дня и ночи.

– А вообще нарколог? – не унимался известный телеведущий. Он что, собрался наконец лечиться от алкоголизма? И как все-таки он так быстро протрезвел?

– Вообще терапевт. Я много лет отработала на «Скорой». Так что можно считать, что врач по всем болезням.

– Из запоя выводила?

– Приходилось, – сказала я.

– Так я и знал! – заорал Сумрачный.

Я аж дернулась. Финн с французом просто опешили. А известный телеведущий продолжал сольное выступление. По его мнению, его привезли незнамо куда, чтобы пытаться лечить от алкоголизма.

– Я пил, пью и пить буду! – рявкнул Владимир, топнул ногой и уставился на меня. – Поняла?

– Поняла. Это ваше право. Вы – взрослый и совершеннолетний. Хотите пить – пейте.

Сумрачный замолчал и в большом удивлении уставился на меня.

– Ты не собираешься лечить меня от алкоголизма? – наконец спросил он тихим голосом. Он никак не мог в это поверить. Может, все предыдущие бабы, встречаемые на его тернистом жизненном пути, пытались.