Юлиан Семенов - Аукцион

Нет, ничего Степанов тогда не понял в Лондоне; бывшее величие — маленькая деталь; надо поездить по этому громадному и такому разному городу, подивиться его паркам и озерам, понять всю з н а ч и м о с т ь различия между районами Челси и Кенсингтон, Вестминстер и Дептфорд, Бэлхам и Блэкхис; надо проехать по Тауэр-бридж через Темзу и ощутить тайну Сити, его кажущуюся запутанность, а на самом деле — жесткую, островную логику...

— Слушайте, — спросил Степанов приехавшего в аэропорт Суржикова из торгпредства, — а все-таки отчего здесь правостороннее движение? Или лево-? Я путаюсь в этом лево-право, но почему наоборот? Не как повсюду в Европе?

— От рыцарства, — ответил Суржиков. — Со времен средневековья рыцарь всегда был справа, так уж повелось, боевые ряды, традиция.

Степанов вспомнил Сингапур, странную и грустную Джой, которая была с ним все время, пока он работал там в начале семидесятых, он тогда легко привык к английскому движению; Сингапур еще жил по законам бывшей империи, для государственных перемен необходимы десятилетия, азбука политики, ничего не попишешь... А где сейчас Джой? Она тогда была моей одногодкой, будет очень страшно, если я ее встречу; когда женщине пятьдесят три, а ты был с нею пятнадцать лет назад, это как поминки по безвозвратно ушедшей поре, упаси бог, нельзя, жутко.

— Как с программой, Дмитрий Юрьевич? Вы знаете, что завтра в десять утра у вас встреча с сэром Годфри, он будет вести шоу в театре на Пикадилли.

— Нет, Коля... Как говорил Бабель, «об завтра не может быть и речи». Завтра весь день я буду в Сотби, на Нью-Бонд-Стрит. Встретиться с сэром Годфри можно будет вечером или же с утра — послезавтра.

— Хорошо, я внесу коррективу... Сейчас в отель?

— Да. Где мне забронировали номер?

— В «Савое».

— Но ведь это очень дорого. Зачем?!

— Поскольку встречу ведет фирма сэра Годфри, он и бронировал для вас номер; вопрос престижа, нельзя жить во второразрядном, он имеет дело только с серьезными людьми.

— От «Клариджа» далеко?

— Не очень.

Степанов посмотрел на часы: семь; есть время принять душ, очень устал; визу получил накануне вылета, страшная нервотрепка; билет в кармане, все дела отложены, настроен на поездку, а визы нет; со своими-то можно драться, пойти н а в е р х, а здесь полнейшая безнадега: «Лондон еще не дал указаний, ждем». И все тут. Вот и жди, ощущая свое полнейшее бессилие и малость; ощущение такое, будто тебя обсматривают со всех сторон, изучают, анализируют; словно муравей какой-то, ей-богу.

...В номере работал кондиционер, хотя на улице было не жарко; на столике, рядом с телевизором, стояли фрукты, орешки и бутылка водки во льду; визитная карточка: «Желаем всего самого лучшего в нашем отеле, управляющий администратор Хэмфри Пьюдж». Спасибо, мистер Пьюдж, винограда в этом году я еще не отведывал, надо загадать желание, если пробуешь что-то новое, чего еще не ел в этом году, — будь то свежий картофель, редис или помидор; загадывай желание — сбудется, только загадывай не после того, как съешь сладкую желто-зеленую виноградину, а до, обсмотрев ее со всех сторон; все-таки май, черт подери, откуда виноград?! Хотя — двадцатый век, везут самолетом, знай плати...

...В восемь часов он подошел к «Клариджу»; лакеи в коричневых фраках и высоких цилиндрах дружески распахнули дверь; ни тени подобострастия или раболепства; делают свою работу, и все тут; в лобби князя не было; Степанов спросил портье, приехал ли «принс Ростопчин»; так слово «князь» звучит по-английски — «принс», и все тут.

— О да, сэр... Принс у себя, номер пятьсот три. Вас проводить.

— Нет, благодарю.

— Из лифта — направо, пятая дверь, сэр...

Степанов постучал, услыхал голос князя: «Входи»; тот сидел у телефона; прикрыв трубку ладонью, шепнул: «Замучили звонками, прости, что не спустился, угощайся фруктами».

На столике была такая же ваза, как в «Савое»: виноград, груши, яблоки и бананы; только водки, замороженной во льду, не было. После бесчисленных «да», «не может быть!», «что вы говорите» Ростопчин наконец повесил трубку.

— Совершенно невероятная история! Меня разыскал Зенон, мой друг по маки... Как это хорошо, что ты приехал, я страшно рад. Но неужели ты не мог взять паспорт и прилететь ко мне в Цюрих? Ты мне был очень нужен у Лифаря.

— Не мог.

— Да неужели?! Почему?

— Потому что сначала я должен договориться с тем, кто пошлет меня в командировку... Это раз... Потом я обязан запросить визу и ждать ответа... Два. После этого получу паспорт. Три.