Жак Фатрелл - Загадка женщины-призрака

— Простите, что беспокою вас, мистер Риген, — продолжало привидение, — но вам пора вынуть деньги из кармана и вернуть на место.

Риген взглянул на дуло револьвера, и женщина-призрак качнула им. По меньшей мере эта штука была, несомненно, настоящей. Не говоря ни слова, он стал вытаскивать пачки банкнот и только после этого рискнул снова поднять голову.

— Вы достали только восемь пачек, — спокойно заметила призрачная девица. — А забрали девять.

— Да, мэм, — согласился Риген. Его как будто загипнотизировали. Пошарив по карманам, он добыл остаток денег, уложил все в шкатулку, закрыл металлическую крышку и защелкнул замочек.

— Прекрасно, — одобрительно сказала девица. — Ну а теперь извольте отправляться по своим делам.

Чтобы подняться, Ригену пришлось сперва встать на четвереньки, весьма неуклюже. Привидение отступило чуть в сторону, хотя все еще находилась рядом с Ригеном; резко выпрямившись, он выбросил обе руки вперед и, ударив снизу вверх по ее запястьям, выбил оба револьвера. Другим быстрым движением он схватил с бюро фонарик и выключил его. В темноте раздалось шарканье ног, как будто там кто-то боролся. Потом — негромкий отчаянный вскрик, и наконец выстрел.

Спотыкаясь, Риген вслепую метался по комнате в поисках двери. Найдя, ухватился за все еще закрытую задвижку и яростно ее дернул. Однако тут же раздался тяжелый топот; кто-то бежал по залу в сторону кабинета, и Риген остановился. Окно! Другого выхода не осталось! Выстрел поднял переполох среди прислуги… Вор бросился к окну — но оно отказалось открываться.

Шумели уже прямо под дверью. Риген в отчаянии пытался нащупать боковые скобы оконной рамы; но они как будто исчезли. Дверь содрогалась, по ней били чем-то тяжелым. Задвижка могла не выдержать — она уже поддавалась, Риген слышал, как трещит, ломаясь, дерево. Тогда он изо всех сил ударил кулаком по стеклу, вскочил на стул и с него вывалился наружу. Спустя минуту дверь под напором сломалась и рухнула внутрь.

На следующее утро Честер Милз, богатый коммерсант, явился к детективу Мэллори, начальнику отдела расследования уголовных преступлений.

— У меня есть большое поместье в сорока милях от города, — начал Милз без предисловий. — Вчера был последний день месяца, поэтому я отправился в банк и снял со счета девятьсот долларов. Дома я уложил их в металлическую шкатулку, которую спрятал в свое бюро. И то и другое я запер на замки. В одиннадцать часов я лег спать. Около двух часов ночи я расслышал выстрел в кабинете. Стреляли из пистолета. Я выскочил из кровати и побежал в зал, куда выходит дверь кабинета, встретив по пути одного из моих слуг, О’Брайена. Кабинет оказался заперт, и мы вынуждены были выбить дверь. При этом мы услышали, что внутри разбилось стекло. Наконец нам удалось снести дверь, и О’Брайен включил свет. Одно из двух окон было выбито, как будто кто-то выпрыгнул из него или был выброшен. Мое бюро было взломано и обыскано, бумаги рассыпаны по всей комнате. Крышка бюро была поднята, и я достал шкатулку. Она была пробита: пуля вошла сверху и вышла через боковую сторону. Пулю тридцать второго калибра я нашел, она застряла в полке бюро. Вот она.

Милз бросил сплющенную свинцовую пулю на стол, и детектив Мэллори осмотрел ее.

— А потом я наткнулся на первую загадку, — продолжал Милз. — Открыв шкатулку, я пересчитал деньги. Мало того, что все пачки были на месте, денег стало больше, чем я положил днем! То, что я принес именно девятьсот долларов, могу свидетельствовать и я, и кассир в банке. Но там оказалось на десять долларов больше — прибавилась одна десятидолларовая купюра.

Детектив Мэллори молчал, усердно жуя сигару.

— О’Брайен нашел в комнате возле двери мягкую черную шляпу, — добавил Милз, — револьвер тридцать восьмого калибра, полностью заряженный, пальто, электрический фонарик, который был сломан и валялся на полу, и полный набор инструментов взломщика. Я привел в чувство всю женскую прислугу, велел им обыскать дом и пошел спать. Насколько мне удалось выяснить, кража не состоялась — ничего не пропало.

— Ну, в таком случае… — начал детектив.

— Вы еще ничего не услышали, — сердито перебил его Милз. — Как я сказал, окно было выбито, поэтому, когда все отправились спать, я оставил О’Брайена в кабинете сторожить. Примерно в полчетвертого меня снова разбудили. На этот раз — крик. Женский. Я снова выпрыгнул из постели и помчался в кабинет. Свет там горел по-прежнему, но О’Брайен отсутствовал. Я предположил, что крик привлек его внимание и он пошел выяснить, в чем дело. Но… В общем, О’Брайен исчез. Никто его с этого момента не слышал и не видел — пропал бесследно.