Наталья Александрова - Сбылась мечта хулиганки

Я поразмыслила над этими сведениями и решила, что заместителю Вахромеева повезло больше всех и что очень может быть, что он не стал уповать на слепое везение, а решил немножечко подтолкнуть судьбу – только так можно было объяснить странное поведение Вахромеева в парке аттракционов – его подставили. Но вряд ли я узнаю когда-нибудь подробности.

Сама себе не признаваясь, я ждала звонка Андрея, хоть и понимала, что шансов у меня, в общем-то, никаких. Ладно, допустим, я его не интересую в личном плане, как это ни грустно, но я всегда привыкла смотреть фактам в лицо. Я ведь тоже, пока мы тесно общались с Андреем, старалась никак не дать ему понять, что он мне нравится, – на это у меня хватило ума и выдержки. Но в профессиональном плане он мог бы заинтересоваться той информацией, которую я обещала ему дать. Ведь был момент, когда я могла ему рассказать обо всем – о бандитах, о задушенной Каролине… И слава богу, что не рассказала, потому что Андрей, конечно, написал бы изумительную статью, но для меня это был бы просто-таки полный крах, потому что милиция тут уж порезвилась бы вволю на наших с ненаглядным косточках. Стало быть, все к лучшему, твердила я себе, но глупая моя голова не хотела с этим соглашаться.

Евгений Иванович Парамонов выглянул в окно машины. Они ехали не ежедневным привычным маршрутом, а по какой-то незнакомой улице.

– Толя! – окликнул он шофера. – Ты куда это меня везешь? Я же сказал домой!

– Сейчас, сейчас, Евгений Иванович, – полуобернулся водитель, – там пробка, пришлось объехать!

В душе у Парамонова шевельнулось нехорошее предчувствие. Через минуту это предчувствие оправдалось: машина затормозила и съехала на обочину, а рядом с ней остановился черный «Мерседес» с тонированными стеклами. Дверцы «Мерседеса» захлопали, наружу выбрались несколько крепких ребят в одинаковых черных плащах и невысокий толстячок в просторной оливковой куртке. Толя, паразит, предупредительно открыл дверь парамоновской машины, и толстячок сел рядом с Евгением Ивановичем.

– Здравствуйте, дорогой мой, – проговорил он с отеческой улыбкой, и Парамонов его узнал. Легче ему от этого не стало. – Здравствуйте, – повторил незваный гость, – и простите за такую форму визита… Мне нужно было поговорить с вами, а не по телефону…

– В машине тоже могут быть микрофоны, – мстительно произнес Парамонов.

– Нет, – с той же улыбкой возразил толстяк, – машину мои люди проверили, микрофоны убрали.

– И что же вы хотите обсудить со мной, Сергей Вадимович? – спросил Парамонов.

– Многое… Но сначала я хотел поближе с вами познакомиться. С вашим предшественником мы долго сотрудничали, но должен согласиться с вами, он отстал от времени. Его методы, да и сам его облик безнадежно устарели. Вы, Евгений Иванович, человек новой формации, и я думаю, мы найдем с вами общий язык. Даже то, как вы… поставили точку в карьере Вахромеева, вызвало мой интерес. Кто-нибудь может сказать, что это было проделано слишком демонстративно, грубо, но мне понравился артистизм и размах операции. У вас, безусловно, есть стиль.

Парамонов сидел ни жив ни мертв. Он не мог понять – то ли старый иезуит приговорит его к смерти, то ли действительно возьмет под свое крыло и согласится работать с ним, как прежде работал с Вахромеевым.

– Ладно, это так, лирика, – Сергей Вадимович стряхнул с рукава своего молодого собеседника невидимую пушинку, – а сейчас, дорогой мой, вы не должны расслабляться. Читали эту статейку? – Он бросил на колени Парамонова газету, раскрытую на статье «Кто стоит за смертью профессора Шереметьева?».

Парамонов кивнул.

– Ну так, задачи две. Журналиста этого нужно немножко притормозить, этим я сам займусь, мне будет сподручнее. Да он человек несложный, вполне контактный. Тем более что основная направленность статьи вам вполне на руку – вы ведь хотели порвать со шведами и передать контракт господину Хаккинену? – увидев, как побледнел Парамонов, пораженный осведомленностью, Сергей Вадимович довольно улыбнулся и чуть не замурлыкал, как сытый толстый кот. – А вот вторая задача – по вашей части. Чепцов в этой статье намекает на свидетеля, который якобы видел профессора Шереметьева в день его смерти на улице академика Ландау… Мы, конечно, за гласность и все такое, но лишний интерес ко всем этим делам вовсе не нужен. Зачем нам с вами, чтобы кто-то копался во всей этой истории? Дело сделано, Вахромеев в реанимации, выйдет оттуда вполне созревшим пенсионером. И все это дело лучше тихо и аккуратно забыть. Так что этот свидетель нам совершенно не нужен. Вы меня поняли? У вас вся информация на руках, так что вам и карты в руки. Действуйте, Евгений Иванович.