Наталья Александрова - Человек без лица

– А вот вы сейчас рассказали, – снова вступила в разговор старушка с голубыми волосами, – и я тоже вспомнила, что видела эту рыженькую девушку у нас во дворе. Примерно месяц назад… Я из поликлиники возвращалась, а она шла от нашего подъезда. Так что по всему выходит – не первый раз она тут была!

Старушка в шляпке, убедившись, что в ее коллективе произошел неожиданный бунт и против нее восстали обе соседки, поднялась со скамейки.

– Некогда мне с вами тут из пустого в порожнее переливать! – И она удалилась с независимым видом.

Оставшиеся старушки вздохнули свободнее. Видимо, особа в шляпке тиранила их, держала на вторых ролях и не давала слова сказать, без нее же они отпустили тормоза. Надежда решила этим воспользоваться и узнать все, что можно.

– Значит, та девушка звонила в двадцать первую квартиру? – обратилась она к Клавдии Ильиничне. – Может быть, там у нее родственники живут?

– Нет там у нее никаких родственников, – уверенно ответила за подругу старушка с голубыми волосами. – В двадцать первой квартире вообще никто не живет.

– Как – никто не живет? Ведь ей кто-то ответил?

– В двадцать первой Ферапонтовы жили, – сообщила «Мальвина». – Только они уже два года как за границу уехали. То ли в Канаду, то ли в Австралию. Может быть, вообще в эту… Новую Зеландию. В общем, в даль несусветную.

– Они-то уехали, – возразила Клавдия Ильинична, – а квартиру сдают. Живет там какой-то человек.

– Не знаю, кто там живет, – поджала губы «Мальвина». – А только там всегда тишина, никого не видно и не слышно.

– Что не слышно – это правда, потому как он очень тихий, проскользнет к себе быстро и закроется, ни «здрасте», ни «до свидания», а только видеть я его пару раз видела, поскольку на одной с ним площадке живу, у меня двадцать третья квартира. Как-то я из магазина возвращалась, за хлебом ходила, а он как раз в квартиру заходил. Я видела-то его со спины. Только и разглядела, что мужчина, и вроде не старый, а так – кто его разберет…

Клавдия Ильинична замолчала, видимо, ей больше нечего было добавить. Надежда испугалась, что на этом разговор закончится, и решила проявить инициативу.

– А ту женщину, которую убили, – спросила она, – из шестнадцатой квартиры… Ее вы хорошо знали?

Расчет Надежды был прост. Старухи расслабились после ухода «командирши» в шляпке и болтали теперь свободно, да еще новый человек подвернулся, между собой-то они давно все обсудили.

– Не то чтобы хорошо, – замялась Клавдия Ильинична. – Тихая такая была женщина, жила незаметно, одевалась скромно… Никто к ней никогда не ходил…

– Совсем никто? – удивленно переспросила Надежда. – Вроде молодая женщина, должен же у нее кто-то быть… мужчина какой-нибудь или хоть подруги…

– Насчет подруг – врать не буду, не видела. А мужчина… Молодая она была, только невзрачная такая, как моль бледная! – вздохнула Клавдия Ильинична. – В очках, волосы зачешет… мало какой мужчина на такую внимание обратит! – Она выразительно взглянула на Надежду и продолжила: – Мужикам ведь нужно, чтобы вид был попригляднее, чтобы засмеялась, да глазами поиграла, да губы поярче накрасила, а наша-то… Одно слово – училка… Ой, нехорошо так говорить теперь…

– Это она только на работу так одевалась! – подала голос «Мальвина». – А то в выходной куда соберется – так прямо не узнать! Я ее в прошлую субботу встретила – думаю, она или не она? Пальто красное, красоты небывалой и наверняка дорогущее, сапоги вот на таком каблуке… – старушка развела руки чуть не на полметра. – Я ее и не признала, только уж когда она поздоровалась, тогда поняла, что это она!

Услышав про красное пальто, Надежда невольно вспомнила ту женщину, которую видела возле театра. Тем более это тоже было в минувшую субботу. Впрочем, это могло быть простым совпадением. На всякий случай она уточнила:

– Вы говорите, что видели ее в прошлую субботу?

– Ну да, точно, в субботу! Как раз по телевизору передача закончилась моя любимая – «Пусть заткнутся», а она по субботам бывает. Ну, я вышла мусор вынести, и она как раз идет.

– Вот как… – протянула Надежда Николаевна. – А после этого вы ее не видели?

Задав этот вопрос, Надежда испугалась, не перегнула ли она палку, уж очень их разговор смахивал на допрос. Но старушки ничего не заметили, во всяком случае, отвечали с готовностью.

– После? – Обе старушки задумались, переглянулись и дружно ответили: – Нет, после не видели!

– И что же получается, – Надежда вздохнула, – стало быть, никто ее с тех пор не видел, так, может, она тогда, в субботу же, и…