Наталья Александрова - Таинственный сапфир апостола Петра

— Не видишь? — переспросил его Рагнар. — А ты протри глаза да посмотри хорошенько! Вон, за тем кустом — смотри, там притаился какой-то старик!

Рагнар спрыгнул с лошади, бросился вперед и схватил за плечо худого смуглого старика, который безуспешно пытался ускользнуть в узкий темный лаз вроде устья пещеры.

— Вот, глянь-ка, Одорих, какого барсука я поймал!

— Не знаю, какой прок тебе в этом оборванце! — проворчал Одорих, слезая с коня. — Неужели ты думаешь, что у него есть золото? Ты у него ничего не найдешь, кроме вшей!

— Отпустите меня, добрый господин! — заговорил, отдышавшись, старик. — Ваш друг прав: я беден, как мышь, с меня вам не будет никакой прибыли! У меня нет не то что золота, но даже пропитания! Отпустите меня во имя Христа…

— Так ты почитатель этого странного бога? — Рагнар с интересом взглянул на пленника. — Я слышал про него. Один мой родич сам стал христианином. Правда, это ему не помогло — он погиб в стычке с шайкой везиготов…

— Так отпустите меня, добрый господин! — повторил старик. — Это зачтется вам на Страшном суде…

— Ты никак вздумал меня пугать? — нахмурился германец. — Ты угрожаешь мне каким-то судом? Вот этого я не люблю! Для меня есть только один суд — суд моего меча!

— Я говорю не о земном суде, — ответил ему христианин. — Я говорю о суде небесном! На этом суде все предстанут пред очами Господа — бедные и богатые, сильные и слабые, господа и нищие…

— Не говори ерунды! Никогда слабый не сравняется с сильным! Говоришь, у тебя ничего нет? А куда ведет эта нора? Надо бы ее проверить!

Смуглое лицо старика побледнело, он затрясся и проговорил жалобным, умоляющим голосом:

— Это просто звериная нора, добрый господин! Я прячусь в ней от непогоды и от злых людей… клянусь тебе, там ничего нет! Да ты и не пролезешь туда, добрый господин! Она годится только для такого тщедушного человека, как я!

— Что-то уж больно ты заволновался, христианин! — Рагнар нахмурился, приблизился к устью пещеры и заглянул внутрь. — Не иначе, ты прячешь здесь свои сокровища!

— Какие сокровища? — лепетал старик. — Вы же видите, добрый господин, я нищ!

— Всякое бывает, всякое бывает! — Германец подозвал одного из своих молодых спутников, отломил ветку от куста, зажег ее кремневым огнивом и подал молодому воину: — Арнульф, полезай вперед с факелом, мы последуем за тобой!

— Не нужно, добрый господин, не нужно! — причитал старик. — Свод может обрушиться на вас… Будет очень жаль, если погибнут такие добрые господа!

— Что это ты так за нас переживаешь? — ухмыльнулся Рагнар и втолкнул старика в пещеру вслед за воином с факелом. — Полезай-ка в свою нору!

Старик, всхлипывая, полез вперед.

Узкий проход вскоре расширился, превратившись в подземный коридор. Рагнар принюхался: в подземелье пахло чем-то неприятным, очень неприятным… Варвар узнал этот запах: в подземелье пахло смертью. Одорих, который шел вслед за Рагнаром, тоже почувствовал этот запах. Он замедлил шаги и вполголоса проговорил:

— Не нравится мне здесь… Может, и правда, вернуться?

— Ну, уж нет! Теперь я ни за что не вернусь! — прохрипел Рагнар и решительно зашагал вперед.

Молодой Арнульф, возглавлявший процессию, издал удивленный возглас и попятился.

По стенам подземелья в несколько рядов лежали высохшие человеческие трупы.

— Что это такое, христианин? — спросил Рагнар старика.

— Это место, где мы, христиане, хороним своих мертвых, — ответил тот тихо. — Прошу вас, добрые господа, проявите уважение к их смерти, не тревожьте их бренные останки!

— Пойдем отсюда, Рагнар! — проговорил рыжебородый, догоняя спутников. — Не люблю мертвецов… От них у меня становится щекотно в животе…

— Ты никак струсил, Одорих? — усмехнулся Рагнар.

— Не говори так! — Одорих возмущенно побагровел. — Ты знаешь, что я никогда не был трусом! Я готов сразиться хоть с сотней врагов — но только живых врагов! Но мертвецы — это совсем другое дело, от них никогда не знаешь, чего ждать! Вдруг они оживут и набросятся сзади? Вдруг они выпьют всю мою кровь?

— Так и говори, что струсил! Теперь, когда мы нашли могилы этих христиан, отступать не время! Наверняка где-то тут они прячут и свои драгоценности!

— У нас нет никаких драгоценностей, добрый господин! — повторял старик самым жалобным голосом.